12 лет назад на российские экраны вышел фильм Никиты Михалкова под названием «12» – это число присяжных заседателей, которые, по сюжету, принимают непростое решение, вынося приговор юноше, обвиняемому в убийстве приёмного отца.
Среди судей из народа – учёный, таксист, директор кладбища. Казалось бы, кино. Однако и в жизни у любой «кухарки» есть возможность вершить правосудие – с 2003 года присяжных привлекают для рассмотрения уголовных дел в Иркутском областном суде, а с лета 2018-го такой механизм заработал в районных и городских судах России, и Приангарья в том числе.
Защита или нападение?
История, сюжет которой, на первый взгляд, банален и то и дело повторяется в сводках новостей: встретилась пара друзей, выпили, слово за слово – разгорелся конфликт, разрешать его взялись с помощью ножа. В итоге один приятель отправился на тот свет, второй – на скамью подсудимых.
Дело с такой «фабулой» стало первым в России, попавшим к присяжным заседателям в районах. Рассматривали его в Ленинском районном суде Иркутска в прошлом году. Когда народные судьи углубились в дело, они поняли, что сюжет не такой уж и простой: подсудимый настаивал на том, что убивать товарища не хотел – тот, мол, первый полез в драку, пришлось обороняться. А нож – первое, что под руку попалось.
Приговор, который тогда вынесли иркутяне, называли даже сенсационным – присяжные обвиняемого оправдали, приняв во внимание необходимость самообороны. Но на этом история не закончилась. С вердиктом не согласились потерпевшие – родственники убитого мужчины. Да и следствие настаивало: обвиняемый нанёс другу больше 70 ударов, для защиты хватило бы и одного, да и характер повреждений не говорит об обороне.
Приговор обжаловали, дело вновь ушло на рассмотрение присяжных, для этого собрали уже новую коллегию. Интересно, что она вынесла абсолютно противоположное решение, признав подсудимого полностью виновным в убийстве товарища. Этот вердикт, правда, в законную силу ещё не вступил.
Как рассказала корреспонденту «АиФ в ВС» зампредседателя Иркутского областного суда Людмила Симанчева, за второе полугодие 2018-го, когда практика работы присяжных в районах только началась, в Иркутской области рассмотрели два таких дела: в Ленинском и Качугском районных судах. За первые полгода 2019-го – судьи из народа вынесли ещё шесть приговоров в отношении девяти человек в Ленинском, Свердловском, Октябрьском, Иркутском, Эхирит-Булагатском районных судах и Ангарском городском округе. За те же полгода Иркутский областной суд рассмотрел три дела с участием присяжных заседателей. Все приговоры, которые они вынесли, кроме самого первого, – обвинительные.
Со второго дубля
Как можно стать присяжным? Некоторые обыватели считают, что можно заявиться на эту роль самостоятельно. Но это не так – судей из народа выбирает случай.
Людмила Симанчева рассказывает, что для отбора кандидатов в народные судьи использовали программу «Выборы»: среди всех избирателей случайным методом отбирали тех, кто получит письмо с приглашением рассматривать дела. Правда, здесь возникла проблема, из-за которой списки приходится каждый год обновлять, хотя они и создаются по закону на четыре года.
Дело в том, что ограничения для избирателей и для присяжных заседателей разные: если голосовать можно с 18 лет, то судить – только с 25-и, ведь один из главных навыков народного служителя Фемиды – жизненный опыт. Также на скамью присяжных не могут сесть люди с неснятой или непогашенной судимостью, те, кто состоит на учёте в психдиспансерах с заболеванием алкоголизмом, наркоманией и хроническими психическими недугами, и люди, которых признали ограниченно или полностью недееспособным.
Тем, кто попал в списки кандидатов в присяжные, разослали приглашения. И здесь начинается самое интересное: многие не знают, что, не отвечая на письмо, автоматически попадают в кандидаты в присяжные по принципу «молчание – знак согласия». Если гражданин по каким-то причинам не может вершить правосудие, он должен заявить об этом сам.
В итоге сейчас в списках кандидатов для районных судов – чуть больше 63 тыс. жителей области, 50,5 тыс. из них – основные, остальные – запасные. Список Иркутского облсуда насчитывает более 18 тыс. чел. Понятно, что для формирования коллегии для конкретного дела не вызывают сразу всех: число кандидатов определяет судья. Это может быть, к примеру, 50 человек, из них на первом судебном заседании выбирают шестерых основных присяжных и как минимум двоих запасных (их число может быть и больше, если дело объёмное). В областном суде коллегия больше: 8 основных народных судей и в запасе как минимум два человека.
Но даже такие немногочисленные коллегии редко удаётся собрать с первого раза, к примеру, во многих делах на уровне районов в Приангарье их собирали только со второго «дубля».
«Ой, кухарки будут судить!»
Привлекут к рассмотрению дела присяжных или нет, зависит от обвиняемого. Только он может заявить ходатайство о том, что его дело должна рассматривать коллегия из трёх профессиональных судей либо коллегия присяжных.
Интересно, что закон не позволяет ни судье, ни другим участникам процесса интересоваться у присяжных, как и почему было принято какое-то решение.
«Иногда бывает сложно сказать, чем руководствовались присяжные, – рассказывает зампредседателя облсуда. – В моей практике было такое дело: к женщине всё время приходил бывший муж и надоедал ей, не давал покоя. Она как-то разозлилась, облила его бензином и подожгла. Его начали тушить, отвезли в больницу, где он через несколько дней умер. Подсудимая до последнего признавала, что она, правда, облила мужчину бензином и подожгла, только мотив меняла. Первый раз говорила: хотела убить, потом – что знала: вокруг люди, они его спасут, просто думала отомстить. Ну, казалось бы, какой выбор у присяжных? Сказать: «Да, она его подожгла, но хотела ли она его убивать?». От этого зависит квалификация статьи и наказание. А присяжные на первый вопрос: «Доказано ли, что гражданин был облит бензином и подожжён, получил ожоги и через три дня умер?» ответили: «Нет, не доказано». А все остальные вопросы оставили без ответа. То есть женщина свободна, а её бывшего супруга и не похоронили по их логике? Присяжные иногда ошибаются, могут запутаться, но я никогда не соглашусь с теми, кто говорит: «Ой, кухарки будут судить! Ой, в чём они разбираются?». Люди, которые садятся на скамью присяжных, обладают жизненным опытом, и он позволяет им делать разумные, правильные выводы».
По словам Людмилы Симанчевой, участие народа в правосудии гарантировано Конституцией России, это говорит о демократизации общества. Но есть и другие причины, почему судья считает институт присяжных важным.
«Суд – это всегда спор, и очень редко бывает, что все довольны его решением, и та сторона, которая считает себя проигравшей, иногда говорит: «Да там же всё куплено! Всё решено!». Не куплено и не решено, однако негативное отношение ко всей судебной системе в обществе остаётся. Когда приговор выносят шесть или восемь присяжных, кто скажет, что они аффилированы и заинтересованы? Вы же сами, стороны, их выбрали! Да и люди, когда «примерят мантию», меняют взгляд на работу судьи, они понимают, насколько это тяжело и ответственно – выносить приговор. Я считаю: пусть народ судит, даже иногда ошибаясь. Развитие института присяжных, на мой взгляд, способствует повышению авторитета судебной системы в целом», – резюмирует судья.
Личный опыт
Иркутянин Алексей Сидоров (фамилия изменена):
«Мне пришло по почте приглашение сначала в кандидаты в присяжные для Свердловского райсуда Иркутска, а потом и на отбор присяжных для конкретной коллегии. Мы рассматривали дело о сбыте крупной партии наркотиков. Это было в феврале 2019 года. Если честно, до сих пор не понимаю, почему обвиняемый решил привлечь присяжных, ведь в обществе негативно относятся ко всему, что связано с нарковеществами, и это правильно.
Наша коллегия состояла из представителей разных сфер: я работаю в области IT, мои коллеги – медик, директор предприятия, экономисты. Возраст разный – от 27 и до 60-и. В основном, кстати, это были женщины. Не скажу, что человеку нужно юридическое образование, чтобы быть присяжным. Нам поставили задачу ответить на четыре вопроса: Было ли деяние? Было ли оно доказано? Участвовал ли подсудимый в совершении деяния? Заслуживает ли он снисхождения? Тяжело не столько искать ответы на них, сколько находиться в атмосфере судебного процесса: люди в клетке сидят, конвой… Я отметил интересный момент: когда запасных присяжных переводили в основные, они как будто менялись. Пока были просто слушателями, высказывались резко, категорично: виновен – и всё тут, а когда становились основными присяжными, начинали осторожничать, понимая, что от их решения зависит судьба человека.
Присяжный может рассматривать дело раз в год. Если меня вдруг пригласят в следующем году, я, наверное, соглашусь, хотя морально это тяжело. Но я бы не смог отказаться, потому что мне будет стыдно об этом вспоминать – это как на выборы ходить: не хочется, но надо».
Комментарий
Зампредседателя комиссии Общественной палаты Иркутской области по правам человека и контролю за деятельностью правоохранительных органов, кандидат юридических наук Владимир Татарников:
«Участие общественности в правосудии – тема не новая. Если взять советский опыт, а мне довелось работать судьёй именно в тот период, то граждане участвовали во всех уголовных и гражданских процессах в качестве народных заседателей. Они слушали рассмотрение всего дела с момента «Встать, суд идёт!» до самого приговора, присутствовали при допросах свидетелей, подсудимых, экспертов. Они имели такие же права, как судья, могли задавать вопросы, делать уточнения, изучать дело. В совещательной комнате судья голосовал последним, чтобы не давить авторитетом на народных заседателей.
Современный присяжный присутствует в процессе, выслушивает показания, участвует в исследовании доказательств, но есть исключение: материалы дела он не видит, и не знает, каким путём шло следствие. Более того, ему недоступны данные о личности подсудимого, его прежних судимостях (закон запрещает это), но должен ответить на вопрос, заслуживает ли обвиняемый снисхождения. А как можно объективно ответить, зная только обстоятельства преступления?
Законодательство, регламентирующее, какие преступления могут судить присяжные, противоречиво. Они не могут, например, рассматривать дела о терроризме, госизмене, захвате заложников. Но возникает вопрос: если мы им не даём рассматривать такие дела, то почему? Мы сомневаемся в объективности этого института? Моё мнение: нет серьёзных причин ограничивать спектр дел».
Три человека погибли в ДТП в Куйтунском районе 
Стрельба произошла в ресторане «Кристалл» в Иркутске 
В Иркутске осудили мужчину, который пытался застрелить человека возле ТЦ 
XI конгресс «Звезды детской хирургии на Байкале» пройдет в Иркутске