Мариам Петросян заходит в кафе, из окон которого открывается вид на скульптуру Бабра в 130-м квартале. На писательнице, приехавшей из Армении, – простая зелёная рубашка, на плече висит обычный спортивный рюкзак. Люди спокойно пьют свой кофе, никто не обращает внимания на всемирно известного автора книги «Дом, в котором…», переведённой на 11 языков.
На мой вопрос, узнавали ли её на улицах Иркутска, Мариам отрицательно качает головой: «Нет-нет». Кажется, её это очень даже устраивает. Максимум внимания к писательнице будет приковано вечером этого дня, когда она отправится в шатры Иркутского международного книжного фестиваля, хедлайнером которого стала. Там её будут ждать несколько сотен человек.
Перед этим Мариам рассказала мне, почему её сыновья вряд ли когда-то прочитают «Дом, в котором…» и почему она не готова увидеть свою книгу на киноэкране, а вот на сцене театра – пожалуйста.
«Есть в Иркутске что-то сказочное»
Дарья Галеева, «АиФ в ВС»: Мариам, ваши ожидания от Иркутска совпали с реальностью? Какое впечатление на вас произвёл город?
Мариам Петросян: В Иркутске я в первый раз. Впечатление, которое он на меня произвёл, странное. Я чего-то другого ожидала: если честно, город более красивый и современный, чем мне представлялось. Не то чтобы я думала, что увижу какое-то захолустье, просто, когда едешь на Север, представляешь его более мрачным что ли: грозовое небо, какие-то ели… Штампы, вы же понимаете. А он оказался более радостный и светлый. Есть в нём что-то сказочное. Меня поразили деревянные домики в центре Иркутска, они очаровательно выглядят, жалко, правда, что, судя по всему, их не очень активно реставрируют.
- Когда вас пригласили сюда на книжный фестиваль, как вы отреагировали?
- Я отказалась. Подумала: «Это ужасно далеко». Я не мобильный человек, мне довольно трудно сняться с места, я мужа должна сдёрнуть (на интервью Мариам пришла вместе с супругом – прим. ред.), а он работает. С самого начала меня эти расстояния как-то испугали. Но потом стала мучить совесть, и я изменила решение.
Здорово, что мы здесь более или менее надолго задержались, обычно приглашают на один-два дня. Ты просто не успеваешь в себя прийти после перелёта. Потом спрашивают: «Как вам город?», а ты его и не видел: он мелькнул где-то из окна такси, и всё.
- После выхода книги ваша жизнь сильно изменилась?
- Конечно. Благодаря ей я много где побывала, много с кем познакомилась. Хотя на жизни в Ереване моя известность в России не особо отразилась, но это для меня идеальный вариант: дома я живу так же спокойно, как и жила, а в поездках выясняю, что книга довольно популярна.
- Что стало отправной точкой, благодаря которой вы взялись за перо и начали её писать?
- Знаете, я так и не научилась отвечать на этот вопрос. Не знаю, что меня подтолкнуло, наверное, кто-то из персонажей. У меня были разрозненные истории, которые в какой-то момент я решила объединить в одну, и они объединились именно так.
Книга объединяет. Международный книжный фестиваль прошёл в Иркутске
«Пусть дети сами решают, что им делать»
- Невольными свидетелями создания «Дома…» (а книгу Мариам писала почти 20 лет) стали ваши родные: муж, дети. Они читали книгу? Как отзываются о ней?
- Муж не только читал, но и активно участвовал в процессе написания: он был моим первым редактором. А дети не читали, да и вряд ли когда-нибудь прочтут. Вы знаете, сейчас в Армении дела с русским языком обстоят не так хорошо (книга Мариам не переведена на армянский - прим. ред.), как в моём детстве, когда там были отличные русские школы. Сейчас есть только такие классы в армянских школах, но туда можно отдать ребёнка, только имея российское гражданство.
Впрочем, мои сыновья знают русский, но книг они не читают: старший, мне кажется, даже учебники не брал в руки, которые ему было положено изучать, младший, может быть, когда-то и прочтёт мою книгу, но сейчас я в этом сомневаюсь. Он увлечён аниме и мангой.
- Вы так спокойно об этом говорите: «Мои дети ничего не читают». Принято считать, что в этом случае подростков нужно заставлять любить литературу. Вы с этим мнением не согласны?
- Это для меня очень больная тема, скажу больше – душевная травма, но я её стараюсь изживать. Я над этим работаю, чтобы не зацикливаться над тем, что мои дети не читают сейчас и вряд ли будут потом. И как-то удалось, вы знаете.
Дети должны сами решать, что им делать. Мне иногда помогает знакомство с другими людьми, и я понимаю, что, может быть, я не совсем права, в том смысле, что всё свожу к чтению – для меня культура человека сильно завязана на том, любит ли он литературу.
Есть люди, у которых такая же зацикленность на математике. Одна моя знакомая как-то говорила с ужасом: «У моих дочек, наверное, что-то с головой». Они не любят точные науки, но при этом читают книги, пишут какие-то эссе, владеют французским. Просто в их семье другое мировоззрение: они считают достойным политехническое образование, для них ужас, если ребёнок никак не может выучить таблицу умножения. Смотрю на них и думаю: «Наверное, и я такая же. Надо над собой работать».
Мне младший сын очень помог в этом смысле: когда я случайно слышу его разговоры с другими детьми, я понимаю, что этот компьютер, против которого я тоже много чего имела, и не такое уж зло. У них настолько богатый мир там создался, настолько интересный! Я понимаю, что тоже вряд ли бы читала книги в их возрасте, если бы у меня была возможность быть внутри этого мира.
«Сумерки» какие-то написала!»
- У персонажей «Дома…» есть физические увечья. Некоторым читателям это кажется метафорой, мол, это отражение каких-то их детских травм. Вы сами воспринимаете это как физические недостатки или следы их горького опыта?
- Я воспринимаю каждого персонажа вместе с его физическими недостатками, он с этим набором и возник. В то же время мне важно, чтобы читатель на протяжении книги совершенно забывал об этих недостатках и воспринимал героев как полноценных личностей, ничем не отягощённых. Из-за этого я так сопротивляюсь идее экранизировать книгу, потому что визуально довольно тяжело отрешиться от физических особенностей персонажей, если это будет мелькать в каждом кадре. Тут уж никуда не денешься – а в книге, мне кажется, всё-таки удаётся забыть об этом.
- Вам часто поступают предложения сделать из книги кино?
- Я, честно говоря, затрудняюсь сказать, сколько их было: раз шесть-семь, не меньше. Я всем киношникам отказывала, но, например, никогда не сопротивлялась театральным постановкам. У меня был всего один такой опыт: девушка собиралась ставить мюзикл, она спросила у меня, и я дала согласие. Правда, не знаю, поставила она его или нет. Ни театр, ни комикс, ни какая-то игра компьютерная, я считаю, до такой степени не мешает потом воспринимать книгу именно как литературное произведение. А кино очень сильно мешает, учитывая, что основная аудитория «Дома…» – это молодёжь. А молодёжь сильно предпочитает посмотреть кино, а не читать книги.
- То есть вы писали книгу для молодёжи?
- Нет, я писала её для себя. Но именно молодых людей я чаще вижу на встречах. Если присмотреться… Хотя и присматриваться не надо – в основном это девушки лет 16-18. Когда муж увидел в первый раз такую встречу, он смеялся надо мной: «Ты как будто «Сумерки» какие-то написала».
- Не раздражает, что вашу книгу называют культовой?
- Знаете, лишь бы не элитной (смеётся). Слово модное и заезженное, конечно, но ничего страшного.
- А автором одной книги быть не страшно?
- Страшно писать вторую, а быть автором одной – очень даже комфортно.
- То есть второй книги, которую так ждут, не будет?
- Каждый раз, когда я говорю, что второй книги не будет, я даю себе возможность её написать.
В тему
Казалось, что молодые (в основном) люди, которые пришли на встречу с Мариам Петросян в Иркутске, не могли поверить в то, что автор культовой книги стоит перед ними на расстоянии вытянутой руки, и что она обычный человек без каких-то магических особенностей. Это было видно даже по их вопросам. Например, они спросили Мариам, с кем из героев своей книги она хотела бы выпить чаю.
«Мы с ними много раз пили чай, – ответила писательница. – Только на их условиях».
Также читателей в Иркутске интересовало, сильно ли автор «Дома» правила свой роман. Оказалось, правок было очень много. По словам Мариам, из разорванных рукописей можно было бы составить целый коллаж.
Кстати
На вопрос, что Мариам сейчас читает, она достаёт из рюкзака электронную «читалку» в потёртом коричневом чехле.
«У неё довольно антикварный вид, – улыбается писательница. – Тут детективы Агаты Кристи в количестве шести штук, которые я взяла с собой почитать в самолёте».
Автор «Дома…» говорит, что любит произведения разных жанров. В числе любимых называет, например, «Дочь железного дракона» Майкла Суэнвика и «Бог мелочей» Арундати Рой.
Из последних книг русских писателей Мариам недавно прочитала «Петровы в гриппе» и «Отдел» Алексея Сальникова. Говорит, что понравились: «Есть в них что-то тарантиновское».
Книги не победить. Писатель Владимир Крупин о самой читающей нации 
Премия имени Валентина Распутина учреждена в России 
Жизнь в стихах. Как ссыльный мальчик с Дона стал любимым поэтом Сибири 
Внук Байкала. В Иркутске придумали супергероя, защищающего природу Сибири 
«Я запретил бы Донцову и Маринину»