Дом врача Аркадия Рассушина, как считают историки, построил брат доктора – известный иркутский архитектор конца XIX – начала XX века Владимир Рассушин. В августе здание вывели из «временного» реестра памятников, хотя ещё несколько лет назад собирались поставить на постоянную охрану государства. Почему так получилось, чем это грозит самому зданию и историческому Иркутску в целом, разбирался корреспондент «АиФ в ВС».
История – под снос
Дом Аркадия Рассушина – неприметное деревянное здание, покрашенное в зелёный цвет, окна – всегда закрыты ставнями, к зданию примыкает страшненький металлический забор, тоже зелёный. Однако первое впечатление – ветхой, ничем не примечательной «деревяшки» обманчиво: за фасадом скрывается история сразу двух Рассушиных. Тем, кто хоть немного знает историю Иркутска, конечно, знакома эта фамилия: один брат – Владимир – главный архитектор не только столицы Приангарья, но и китайского города Харбин, оставивший двум городам десятки деревянных зданий, в ценности которых у большинства экспертов сомнений нет. Правда нет и документальных подтверждений, что проект дома на бульваре Гагарина, 32А, принадлежит его руке. Хотя иркутские историки в этом уверены. Второй брат, Аркадий Рассушин, – доктор по женским и детским болезням. Как пишет историк Алексей Петров, он был гласным городской думы, активным членом общества врачей Восточной Сибири, а лечил иркутян в своём же доме, ценность которому придают не только врачебные заслуги хозяина, но и… окружающие здания.
По словам главы Иркутского регионального отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ИРО ВООПИиК) Алексея Чертилова, дом находится в очень разнообразном фрагменте исторической застройки из пяти деревянных зданий и нескольких каменных, таких как бывшая канцелярия иркутского генерал-губернатора и особняк купцов Сибиряковых (известный как «Белый дом»). Эти дома вместе, как говорит Чертилов, составляют интереснейший архитектурный ансамбль, но так кажется не всем.
Например, с этим не согласна Юлия Куваева – аттестованный федеральный эксперт, которая по заказу собственника иркутского объекта приехала изучать его даже из Выборга. Именно она написала акт, в котором уточнила, что дом Аркадия Рассушина – рядовое здание с «тривиальным обликом», особой ценности не представляет и из-за реестра памятников его можно удалить, что и сделала Служба по охране культурного наследия Иркутской области, согласившись с заезжим экспертом.
«Формально всё нормально»
О том, что дом врача Рассушина лишился статуса памятника, стало известно 15 августа. То, что началось потом, кроме как битвой и не назовёшь. Уже на следующий день иркутские общественники и архитекторы заявили, что «ничего не сближает так, как общее горе», поэтому они создают коалицию, которая займётся борьбой за историческое здание. И борьба началась: они отправили обращение в правительство Иркутской области и Министерство культуры РФ, подали в суд, требуя признать акт Куваевой неправовым, запланировали пикет и открыли сбор подписей за сохранение дома онлайн. На утро вторника под петицией подписались 729 человек.
«Дошло до того, что нам пришлось заказать ещё одну экспертизу, и выводы по её итогам были совершенно иными, но Служба по охране культурного наследия почему-то приняла во внимание только отрицательное заключение», – возмущается Алексей Чертилов.
На вопрос, почему Служба не приняла во внимание вторую экспертизу, её пресс-секретарь сказал корреспонденту «АиФ в ВС», что общественники не уложились в сроки: решение было принято 15 августа. Между тем на официальном сайте ведомства экспертиза активистов опубликована 10 числа со сроком обсуждения до 31 августа.
Но, скорее всего, к этому числу дома на бульваре Гагарина уже не будет. Как поясняет член Общественной палаты Иркутска, доктор архитектуры, профессор Марк Меерович, в России есть несколько категорий охраны домов-памятников: федерального значения, регионального и местного, и их охраняют вполне себе хорошо. Но есть много объектов, которые называются выявленными и находятся под защитой временно, пока по ним не проведут экспертизу, тогда их либо включают в государственный реестр памятников, либо нет. А «невключение» автоматически приводит к скорому уничтожению. Меерович, как и другие общественники, опасается, что дом Рассушина могут снести уже в ближайшее время, потому что «формально – всё нормально»: по документам теперь это просто здание, с которым собственник может делать всё, что захочет.
«Варимся в собственном соку»
Сколько именно старинных деревянных домов Иркутск уже так потерял, сказать точно не получится: цифры разнятся. По информации Алексея Чертилова, в конце 1990-х годов в Иркутске было 1700 объектов, из них 70% – деревянные дома, к середине 2000-х годов в городе осталось 1200 зданий-памятников, а сейчас – 998 (это уже данные Службы), притом больше половины из них – вновь выявленные, то есть их статус может поменяться в любой момент.
«По подсчётам моего предшественника – бывшего главы ИРО ВООПИиК Владимира Китаева, около 300 объектов за последнее время выведено из реестра и уничтожено, – говорит Чертилов. – Сама Служба говорит, что за 10 лет 30% деревянных зданий были выведены из списка».
«По моим данным, за 10 лет Иркутск лишился 600 деревянных домов, – продолжает Меерович. – Пройдёт ещё десяток лет, и в городе вообще нечего будет охранять».
Во многом это происходит из-за несовершенства законодательства по сохранению культурного наследия. Как считают эксперты, его нужно серьёзно пересматривать. Об этом говорили на выездном заседании Общественной палаты РФ, которое прошло в Иркутске. Символично, что случилось оно как раз в разгар скандала. Правда, поможет ли внимание федералов остановить исчезновение иркутских памятников – пока неясно.
Председатель комиссии по вопросам развития культуры и сохранению духовного наследия Общественной палаты РФ Денис Кирис согласился с тем, что историческим объектам Сибири и Дальнего Востока центр уделяет мало внимания и регионы «варятся в собственном соку». К примеру, Иркутск (а его деревянный исторический центр называют одним из самых больших в России) не вошёл в проект «Концепции сохранения памятников деревянного зодчества и включения их в культурный оборот до 2025 года», которую разработало Минкультуры РФ.
Федеральные эксперты рекомендовали доработать эту Концепцию, а также создать в Иркутской области Научно-методический центр, который должен организовать эффективную систему сохранения наследия, но как именно – не пояснили. Также они посоветовали провести в 2019 году общероссийский форум по сохранению деревянного зодчества в Иркутске. В этом году такой форум прошёл в Суздале, на нём иркутские общественники предложили объявить следующий год Годом сохранения деревянного зодчества в России. 
Кстати
Проблемы есть не только с выявленными памятниками, но и теми, которые давно находятся под охраной государства. Этим летом в новости попало здание старейшей аптеки № 1 на улице Дзержинского в Иркутске (это объект регионального значения): с его крыши прямо на голову прохожей упала деревянная балясина. Женщину госпитализировали в крайне тяжёлом состоянии, а охраной памятника, с крыши которого сыпется декор, заинтересовалась Служба по охране культурного наследия региона, которая организовали проверку, чтобы обязать собственников аптеки восстановить фасад здания, их также могут оштрафовать. Надо отметить, что после ЧП с крыши исчезли все остальные балясины, вернут ли их на место – пока вопрос.
Комментарий
Начальник Иркутского территориального отдела управления Минкультуры РФ по СФО Елена ТАШАК:
«Несмотря на то что в законе написано, что экспертиза объектов культурного наследия не должна носить зависимый характер, заказчиком обычно выступает лицо заинтересованное, которое напрямую выходит на исполнителя-эксперта, заключает с ним договор и диктует, какой должен быть акт. Носит ли такая экспертиза независимый характер? Мне кажется, что заказчиком экспертизы по выявленным объектам имеют право быть только государственные органы, а не собственники, землевладельцы, заинтересованные лица. И такие изменения в законе во многом бы решили проблему исключения домов из реестра.
Есть ещё одна проблема: в Иркутске нет ни одного аттестованного специалиста по работе с объектами деревянного зодчества, мы растеряли всех столяров и плотников. А ведь по закону каждый человек, который прикасается к культурному наследию, должен получить аттестацию в Минкультуры РФ. В Иркутске когда-то была школа реставрации, в том числе деревянного зодчества. Сейчас необходимо заново организовать нечто подобное, но на базе учреждения, которое имеет государственный статус, например, на базе «Тальцов».
Точка зрения
Глава общественной организации «Наследие» Дмитрий Разумов:
«Сегодня общественность, которая пытается защитить дома-памятники, бесправна. Мы приходим в суд, чтобы отстоять какое-то здание, и нам отказывают даже в иске, потому что якобы наши права не нарушены. Какие у этого последствия? Расскажу на примере доходного дома Кирикова, который стоял на улице Бабушкина, 2. Мы увидели отрицательную экспертизу на сайте Службы и в этот же день срочно заказали новую: сами оплатили её, занялись сбором документов, приложили все справки, но не успели. Когда мы предоставили документы, подтверждающие ценность дома, нам ответили: «Конечно, вы правы, но, к сожалению, вчера памятник был на 100% утрачен». Удивительно, но с юридической точки зрения чиновники при этом ничего не нарушили.
Такой вот у нас закон. Поправки в него необходимы. Если их не внесут, вскоре в Иркутске не останется памятников деревянного зодчества. Тем более мы видим, что общественный контроль может работать, – на примере экологов, в этой сфере механизм уже хорошо отлажен».
Деревянное наследие Иркутска намерен защитить новый экспертный совет 
Мэрия Иркутска планирует убрать из города ненастоящие памятники архитектуры 
Секреты «деревянного» Иркутска: как спрятать целый этаж и во что превратился самый старый дом города 
Визитная карточка Иркутска: деревянное зодчество и мусор? 
Почём наследие? Как сохраняют деревянную историю Иркутска