В октябре в Сочи проходил Всероссийский слёт-форум приёмных семей. Из Приангарья туда отправились четыре делегата. В их числе – Татьяна Колесник из Черемховского района. Звучит невероятно, но у нее 45 детей, причём родных из них только двое. Сейчас она воспитывает шестерых ребят. Приёмной мамой «работает» уже 26 лет.
«Первого ребёнка я усыновила в 1985 году. В то время в журналах, в теле- и радиопередачах потихоньку начали формировать институт замещающей семьи. Я тогда работала фельдшером и после рассказов о маленьких сиротах поняла: хороших медиков много, а хороших матерей- нет. Спросила себя: «Что я могу сделать, чтобы помочь?» Ответ однозначен - быть матерью. И вот четверть века это моя основная работа».
Отступила лишь однажды
Уже 16 лет Татьяна Григорьевна - единственная глава семьи, говорит, что мужчины не выдерживают такой нагрузки. Зато помогают старшие дети, уже вылетевшие из «гнезда». Почти все приёмные ребята в её доме с особенностями развития здоровья. Под опеку брала и новорождённого, и 17-летнего. Останавливаться пока не собирается.
Корреспондент «АиФ-Иркутск»: Вы сказали, что участвуете в слётах приёмных родителей в третий раз. Чем запомнился последний?
Татьяна Колесник: Большинство официальных лиц говорили по делу, но только о том, что нужно сделать, а не что уже сделано.Все знают, как будет правильно и хорошо, знают, что нужно поднять опекунское пособие, но не действуют. Каждый новый год я жду, вдруг увеличат финансирование, и каждый раз разочаровываюсь. Как бы ни хотелось сказать обратное, но деньги в вопросе о детях-сиротах - это важно, никуда не денешься. Ребёнок, маленький и большой, невольно требует много затрат. Не совру, если скажу, что финансы - основная причина, заставляющая людей долго раздумывать, стать ли им приёмными родителями. В Сочи, Краснодаре, Ставрополе очереди на приёмных детей. Как бы цинично ни звучало, но в тех краях выгодно быть замещающим родителем. Если у нас содержание на одного ребёнка - 6 тыс., то в Москве и в Краснодарском крае - около 25 тыс. У меня даже была мысль взять семью и уехать туда, потом махнула рукой - где родился, там и пригодился.
- Одно время органы опеки отмечали, что в Иркутской области увеличилось число детей, нашедших семью. Но за этим последовал и рост их «возврата». Почему получается так, что приёмных детей возвращают обратно в детдома?
- Чаще всего возвращают подростков. С ними действительно нелегко, не буду скрывать, что мои дети столько сил и нервов «выкачали» из меня. Легко со стороны осуждать тех, кто вернул ребёнка в приют. На практике всё всегда запутанно: к тебе ведь попадает не ангел, ребёнок может и врать, и воровать. К одной девочке я привыкала восемь лет, мне с ней было очень сложно. Но я не сдалась, сейчас у неё уже своя дочка, моя внучка, которая носит мою фамилию. Лишь однажды мне пришлось отступить: у 15-летней девочки я нашла дневник, в котором она грозилась убить всех домочадцев. Я не решилась рисковать жизнями других детей, перестала бороться, и мы с ней расстались.
- С громадной высоты своего опыта я могу их понять и осуждать не буду. Каждый имеет право быть собой. К примеру, я могу перешагнуть через себя, заставить привыкнуть даже к тому ребёнку, к которому испытываю неприятие. Кто-то не сможет с этим справиться. В доме должна быть аура добра и любви, без неё будет всем тяжело.
«Попробуйте взять»
- В Европе уже давно усыновление считается повседневной ситуацией, а у нас к этому долгое время прибегали в самых крайних случаях. Сейчас россияне легче идут навстречу опекунству?
- Мне кажется, люди уже свободнее мыслят в этом отношении, приёмных родителей стало больше. Информация по усыновлению теперь доступнее. У себя в посёлке я основала клуб приёмных родителей и на встречах всегда говорю: «Государство даёт нам возможность работать, вот и работайте». Вначале я относилась к своему решению взять детей из приюта как к подвигу. С маленькой буквы, но подвигу. И возмущалась: внимания нет, финансирования нет… Теперь я знаю, что всё, что делаю, делаю для себя. Правда, мне не по душе, когда фильмы и ток-шоу представляют опеку как что-то одиозное, связанное, например, с коррупцией. Когда я начала брать к себе детей, много услышала «доброго» в свой адрес. За спиной говорили, что я захотела славы и богатства. А вы попробуйте взять ребёнка только из-за денег, ничего не выйдет.
- Многие наверняка помнят о несчастных случаях, произошедших с российскими детьми в иностранных семьях. Стоит ли наших детей доверять иностранцам?
- Всё должно делаться в интересах ребёнка. Если, например, у него такое заболевание, с которым ему лучше помогут справиться за границей, зачем этому препятствовать? Только нужен разумный контроль, чтобы за ребёнком продолжали присматривать и наши органы, и иностранные. Такой союз сможет обеспечить безопасность детей.
- Какие барьеры стоят на пути тех, кто хочет стать приёмными родителями? Сложно воплотить намерение?
- Многое зависит от того, к каким сотрудникам опеки попадёшь. Бюрократия, конечно, давит, но, на мой взгляд, пакет документов - это важно, и не надо от него отлынивать.Даже к надоевшему медосмотру стоит подходить внимательно, ведь это повод к самому себе присмотреться. И нужно же понимать, что лучше семь раз проверить, чем отдавать детей в ненадёжные и нечистоплотные руки, вы ведь только что вспоминали про несчастные случаи с приёмными детьми. Они происходили не только за рубежом.
-Можно стать родной мамой чужим детям?
- Можно. Жаль нечасто получается. И не всегда это вина родителей. Как говорит моя дочь-психолог: биологическое всегда превалирует над социальным. Поначалу меня оскорбляло, что несмотря на предательство, ребёнок продолжал любить и обожать свою родную маму-алкоголичку, которая морила его голодом. Для него она всё равно оставалась самой лучшей. Теперь я это понимаю и принимаю.
Деревня или резервация?
- Да, я долго мечтала о таком месте, где приёмные семьи могли бы жить рядышком и помогать друг другу. Кстати, не только за рубежом, но и в России есть опыт создания таких деревень. В прошлом году какой-то иностранный бизнесмен представлял подобный проект здесь, под Иркутском.Меня даже хотели сделать кандидатом в «жильцы» этой деревни, но я отказалась. Теперь у меня свой дом, хозяйство, я не могу всё бросить. Надо уступить место молодым.
- А такое поселение не превратится в резервацию, где приёмные семьи будут жить в изоляции от общества?
- Никто не собирается их изолировать. Цель детской деревни - облегчить жизнь больших или начинающих замещающих семей. Я думаю, мой приёмный сын согласился бы переехать в такое место, если его всё-таки создадут в нашей области. В 16 лет он говорил мне, что тоже будет брать детей из приюта, когда женится. Одного они с женой уже взяли, я советую им не останавливаться.
Семья против. Какие поправки в УК возмутили иркутских родителей? 
В Тайшете ищут свидетелей пожара, унесшего жизни целой семьи 
В Приангарье осудили акушера-гинеколога за гибель многодетной матери 
«Ростелеком» поддержал лучшие семьи Братска 
Масло не масляное. Как уберечь свою семью от молочных «подделок»?