Бензопилой по бюджету. В Сибири пытаются бороться с «черными лесорубами»

Только за первые 10 дней октября в Иркутской области возбудили 47 уголовных дел по нарушениям лесного законодательства. Из-за того, что нелегальные труженики «бензопилы и топора» тратят деньги только на заготовку и вывоз древесины, бюджет не получает ни арендную плату за пользование лесными угодьями, ни налоги - а это примерно 400 млн руб. в год. Правда, несмотря на громкие цифры, в большинстве своём «чёрные лесорубы» получают совсем не громкие сроки - условные.    

   

Крупные группировки имеют в своем активе пилорамы, дорогостоящую технику, контрабандой отправляют в больших объёмах древесину за рубеж.

Распределение ресурсов

- Заезжает в лес одна группа: рубит, валит, уезжает. Заезжает другая - складирует, а третьи уже грузят и вывозят. «Чёрные лесорубы» чётко делят между собой этапы, ведь работать всем вместе - это большой материальный риск. На одном этапе они рискуют пилами, на другом - складирующей техникой, на третьем - машинами, на которых лес будут вывозить, - рассказывает Дмитрий Никифоров, начальник межрайонного отдела по борьбе с преступлениями в лесной отрасли УЭБ и ПК ГУ МВД России по Иркутской области. - Решить проблему лесорубов-нелегалов очень сложно. Необходимо, чтобы правоохранительные органы вместе с главами районов начали работать сообща плюс необходимо обеспечить социальную занятость, чтобы людям было чем заняться. Некоторые территории в советское время были ориентированы только на добычу леса, сейчас там нет ни предприятий, ни заводов, а жить как-то надо.

Результатом работы полицейских в этом году стала цифра 40 - такой процент «чёрных бизнесменов» рассекретили в Иркутской области. Для сравнения, в Красноярске это 60%, а в Томске всего 18%. Правда, там произошло только 300 преступлений, в то время как у нас их количество перевалило уже за 2 тысячи. Полицейские связывают это с близким соседством с Китаем.

Как защищать без полномочий?

- Я считаю, что государство ведёт эффективную борьбу, ведь количество «чёрных лесорубов» сократилось за последние пару лет в разы, - утверждает Игорь Неверов, предприниматель, региональный координатор проекта «Российский лес». - Это связано со многими факторами: во-первых, ужесточилась экономическая политика, легализовать лес стало сложнее, активизировалась полиция. Раньше в лесхозе достаточно было выписать какие-нибудь санитарные рубки и под их видом вести нелегальный промысел - сейчас это делать всё же сложнее.

Предприниматель не отрицает, что в лесу до сих пор существует куча проблем. Например, нелегалы, невзирая на то, что территория за кем-то закреплена, норовят воровать в арендованных лесах. И хотя в лесном кодексе написано, что арендатор охраняет свои угодья, реально у него таких полномочий нет: он не может приехать, поймать на своём участке нелегального лесоруба и «применить к нему силу» - его просто отдадут под суд.

Лесхозы говорят арендаторам: «Обнаружили вора - звоните нам», однако на практике это не срабатывает, ведь никто не будет сидеть и ждать, пока приедут сотрудники лесничества или полиция. Например, на некоторых предприятиях работники по ночам выезжают патрулировать свои лесные угодья. Зачастую это ничем не заканчивается, нелегалов просто пугают и разгоняют. Решить эту проблему без адекватного правового поля невозможно, констатирует Игорь Неверов.

   

   

Брёвна по зиме считают

Скоро холода, а значит, нелегальные лесорубы уже «точат зуб» на зимнюю древесину, ведь она сухая и лучше по качеству. Правда, зима обещает быть суровой: с 2015 года в силу вступает Федеральный закон от 28 декабря 2013 г. № 415-ФЗ «О внесении изменений в Лесной кодекс Российской Федерации и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях». Согласно ему, в России появится автоматизированная информационная система учёта, куда любой продавец должен будет вносить информацию о своей партии древесины. Чтобы купить лес, нужно будет подать декларацию через Интернет или через единый портал государственных и муниципальных услуг. Так рынок лесоматериалов станет максимально прозрачным.

- Половина норм вступит в силу с Нового года, половина - с лета, - поясняет  Дмитрий Никифоров. - В законе прописаны тезисы, которые неоднократно отправляли от областного Законодательного собрания в Москву, и я думаю - не только от нашей области. С помощью новой системы учёта будут пытаться маркировать каждое бревно, то место, где оно произрастало, чтобы «на месте выхода» его можно было отследить. И на бумаге должна отображаться вся цепочка. За отсутствие документов последуют серьёзные санкции. Посмотрим, как этот закон покажет себя на деле.

- Считаю, что по большому счёту это очередные бюрократические моменты, которые присутствуют в нашей повседневной жизни, - рассуждает Игорь Неверов о грядущем ужесточении Лесного кодекса. - Существенно, скорее всего, это ничего не изменит. Нужно вести постоянную профилактику. И полиции, и особенно органам власти на местах, потому что те люди, которые воруют лес, обычно живут в посёлках, расположенных в непосредственной близости к лесным угодьям. И каждый участковый или глава администрации местного поселения знает, что у него есть, например, Сидоров Иван Иванович, который ездит на своём тракторе и незаконно валит лес. Правда, по каким-то объективным причинам или благодаря человеческому фактору никто Ване замечание не делает. «Чёрные лесорубы» сегодня - это результат неэффективной экономической политики государства за многие годы, следствие тех ошибок, которые мы допустили 10-15 лет назад. Мы сами развели воровство, выписывая местному населению по 130 кубов леса на строительство индивидуального жилого дома. Стоит только посмотреть, сколько этого леса выписали и сколько домов построили - и всё станет очевидно. Человеку отводили деляну, но дом он не строил, а лес продавал китайцам. Житель, который один раз получил эти 130 кубов, нарубил и «вчёрную» их продал, понял, насколько это удобно. Быть «чёрным лесорубом» экономически выгодней, ведь любое легальное предприятие обложено налогами со всех сторон.

Мнение

Владимир Порошин, заместитель председателя профсоюза работников лесных отраслей Приангарья:

- Я уверен, что проблему «чёрных лесорубов», с которой государство теперь так активно борется, оно создало само, уничтожив развитую структуру специалистов лесоохраны. Тысячи лесников практически жили в тайге и знали, что там происходит. И когда этих лесников, с их маленькой зарплатой, убрали, а вместо них поставили небольшую службу по охране лесов, началась заварушка. Не нужно было ломать на корню то, что наработано годами, а потом строить систему с нуля. Возможно, кому-то было интересно убрать костяк, который охранял леса. Может быть, это было сделано для того, чтобы в трудные годы люди могли выжить за счёт леса. Особенно в деревнях - жить-то там было вообще сложно. Но сейчас другие времена, люди прочувствовали вкус этих денег, поняли, что можно не просто выживать, но и жить припеваючи. Сложно оценить, что нам даст маркировка каждого бревна. У тех, кто имеет хорошие прибыли в лесном деле, уже отработано множество схем. Конечно, для контроля древесины это идеальный вариант, но не знаю, насколько он реальный. Вот когда лесники блюли закон - это было реально, я сам всё это видел, сам был лесником. Тот контроль, который сейчас ведёт полиция в лесах, - это же капля  в море. Даже грустно говорить на эту тему. Сейчас в лес заходишь - и видишь, что вырезают всё, что только возможно. А местная власть - как будто и не видит. Надо просто посмотреть, кто возглавляет эти «ООО» и кто их «крышует».