Спектакль похож на гонщика, который вышел на старт сложнейшего ралли без штурмана и легенды дороги. Он мчится наугад, сослепу, как бог на душу положит. Он разгоняется на поворотах и тормозит на прямых. Всем понятно, что кончится это плачевно. Бац! – после встречи с деревом отвалился бампер. Бам! – колесо отправляется в незапланированный полет. Бах! – днище пробито некстати подвернувшимся булдыганом. В итоге, гонщик доводит-таки до финиша свой трехколесый автомобиль, после всех злоключений напоминающий больше дуршлаг, чем машину, но встретить героя некому.
Публика, напуганная выкрутасами аса руля, бежит от него как черт от ладана. Конечно, все могло бы быть иначе, не поленись штурман (режиссер – в переводе с гоночного на театральный) написать где кочка, где трамплин.
В итоге, актеры тараторят там, где можно и промолчать и замямливают важное там, где не стыдно и в полный голос. Помилуйте, со зрителем так нельзя. Он ведь сначала понервничает-поерзает, а потом уснет, или того хуже, уйдет с антракта, подлец.
С актерами тоже полная неразбериха. Почему Владимир Ершов, играющий Чейтера, едва ли не в два раза старше собственного героя? Почему в исполнении лицедеев Театра на Малой Бронной английская знать больше похожа на русских помещиков? В конце концов, почему от леди Крум болит голова? А эта манера выстреливать словами… Честное слово, приходится предполагать, что труппа спорит перед началом спектакля, кто намолотит больше слов в минуту. Разумеется, в дуэли со скоростью очевидной жертвой становится артикуляцию, от которой (вернее, от отсутствия оной) опять страдает зритель.
Но стоп! Если все так плохо – зачем про это вообще писать? Ну, это ведь Стоппард. Живой английский классик, подобострастно любимый в Москве. Кто хочет – видит в «Аркадии» тягучий детектив с хлесткими диалогами, кто хочет – видит психологическую драму с трагедийными монологами. Детективная интрига, весьма, впрочем, неуклюжая - раскусывается легко, поддерживает интерес там, где актеры в очередной раз не справляются с очередным крутым, как Эверест, монологом.
В целом выходит как-то средне. Хорошая основа, посредственная постановка, торопыги-актеры, которые играют на 90% своих возможностей (играть на все сто им мешает некая зажатость, происходящая, похоже, из недопонимания материала (судя по периодически стекленеющим глазам), с которым они работают).
Впрочем, возможно дело просто в том, что Стоппард практически не переводим адекватно на русский, что браться за него, не вникая или меряя мерками первой любви просто нельзя? Так или иначе, «Аркадия» вышла средненькой, не плохой, но и не хорошей. Есть, конечно, «хороший средний уровень», но в данном случае так говорить почему-то не тянет.
Худрук иркутского драмтеатра Геннадий Шапошников: Мы живём в эпоху временщиков 
«Артист в России - альтруист» 
Искусство без виньеток. Зачем нужен провинциальный театр? 
Режиссёр Ольга Румянцева о любви к провинциальным театрам и Москве 
73-й театральный сезон открылся в Забайкальском драматическом театре