27 марта весь мир отметил День театра. В Москве открылся ежегодный фестиваль национальной театральной премии «Золотая маска», на котором, к сожалению, не будет иркутян. Что происходит в это время в Иркутске? Чем живёт провинциальный театр?
Несыгранная роль
«АиФ»: - Геннадий Степанович, многие ли ваши бывшие однокурсники работают в Иркутске?
Геннадий Гущин: - У города «не сложилось» со многими заметными личностями. Уехал основатель иркутской пантомимы Валерий Шевченко, талантливый артист, который очень много работает в Москве. Все лидеры омского театра - иркутяне, один из ведущих актёров Санкт-Петербурга - Юрий Ицков. Наш педагог сейчас в Петербурге, однокурсники - в Америке, Франции, в разных российских городах…
Сейчас на канале «Культура» слежу за полемикой: музеи и церкви делят между собой предметы религиозного культа. Обе стороны не хотят отдавать, бьются, очень мощно аргументируют. Интересно, что у нас в это же время люди: актёры, художники, писатели - разбазариваются со страшной силой.
«АиФ»: - В апреле будет 40 дней, как страна потеряла нашего знаменитого земляка актёра Юрия Степанова. Иркутская общественность как-то отзовётся?
Г.Г.: - Конечно, этого человека у нас помнят однокурсники, бывшие коллеги по работе - мы гордимся, что у нас родился настоящий глубинный русский актёр. Но что можно сегодня сделать? Скорбить вместе со всеми. Обидно и горько. Юрий не успел реализовать весь свой творческий потенциал. Но трагедия в том, что и среди живых вы не встретите актёра, который не сетовал бы, что мало сыграл.
«АиФ»: - У вас есть такая несыгранная роль?
Г.Г.: - Пожалуй, нет. Очень хотел получить Сирано де Бержерака. После него не осталось такой роли, чтобы - до внутреннего зуда, непременно хотелось успеть.
Другого Вампилова не будет
«АиФ»: - Какие последние события в жизни иркутского театра вы считаете самыми заметными?
- Трудно сказать: каждый выход к зрителю значим. Для меня событие - если случилось откровение с сидящим в зале.Могу отметить премьеру «Безотцовщины» по Чехову московского режиссёра Владимира Поглазова, в постановке я увидел интересные моменты для себя.
«АиФ»: - Как попал московский режиссёр в Иркутск?
Г.Г.: - В нашем театре это уже не первый опыт, мы работаем и с московскими, и с петербургскими режиссёрами. Этот человек очень давно преподаёт в Щукинском училище, общение с ним пошло на пользу нашим молодым актёрам.
«АиФ»: - В вашем режиссёрском портфеле есть современные драматурги, которых вы бы могли отметить, сравнить с их предшественниками - Распутиным, Вампиловым?
Г.Г.: - Есть неплохие пьесы, есть отдельные имена, но уровня такого нет и, думаю, нескоро будет: ситуация не очень способствует, чтобы вырастить выдающихся авторов. Сегодня на таланты обрушивается такой поток информации, столько макулатуры, что нет возможности что-то глубинно изучать. И пресс: «Возьми от жизни всё», «Будь лучше», «Купи именно такие часы» - формирует нового человека. Раньше умами владели поэты, теперь - политики и КВНщики. Последние всё делают талантливо, смешно, но пусто. Причём академик, у которого есть какая-то платформа и другой ум, может позволить себе расхохотаться. Грустно, когда люди, у которых ещё ничего не взрощено, с утра до вечера хохочут.
Большинству зрителей подавай спектакль посмешнее. И главный предлог: жизнь и так достала, зачем мы будем и здесь всё это видеть. Жизнь потому и достала: в погоне за восьмым пиджаком и подержанной «Тойотой», конечно, люди устают. Герои - те, кто возил тюки из Китая, а потом разбогател. А тем, кто пересидел в нищете, но сохранил какой-то свет, придумали определение - лохи.
«АиФ»: - А насколько сильно трансформируется «под публику» репертуар?
Г.Г.: - Товстоногов сказал: «Театр определяется не по тем спектаклям, что идут на его сцене, а по тем, что не должны идти». По всей стране, к сожалению, наметилась тенденция: громкие названия часто заменяют суть. Эпоха, когда на прилавках появились яркие обёртки, все эти «сникерсы», совпала с эпохой экспериментаторства, формализма в театре. Зрители стали привыкать к причудливым формам, за которыми ничего не стоит.
Традиции - не всегда «нафталин»
«АиФ»: - Можете назвать примеры сохранившихся театров?
Г.Г.: - Мне кажется, это Малый театр. Ему пришлось натерпеться: говорили, что это и «нафталин», и «мёртвые традиции». Тем не менее он сегодня несёт традицию русского психологического театра и востребован. Скорее всего, есть такие же выстоявшие провинциальные театры, про которые мы не знаем.
«АиФ»: - Есть ли какой-то «рецепт от Геннадия Гущина», как сохранить себя в новых условиях?
Г.Г.: - Наверное, в своё время помогало то, что я всегда считал себя малообразованным, человеком из простой семьи. Тянулся к людям, у которых мог чему-нибудь научиться: художникам, врачам, философам. Могу провести московским друзьям экскурсию по Третьяковке, помню наизусть все залы... Массу радости приносит работа над спектаклем, много развлекаюсь, играю в футбол и теннис, парюсь в бане… Воскресенье у нас с детьми святой день - идём в библиотеку, вместе выбираем книги. Только непонятно получается - «рецепт от Гущина», будто завтрак приготовить. Считаю, что в жизни, как в песне, каждый выбирает для себя.
Кстати:
В мае Иркутский драмтеатр примет участие в фестивале провинциальных театров (г. Тамбов), а в ноябре отметит 160-летний юбилей.
Иркутянка Наталия Королёва получила звание «Артистка России» 
«Артист в России - альтруист» 
Для кого «вертеп»? Рок-оперы можно ставить и с куклами