В Иркутске завершился III Международный фестиваль модельеров национального костюма «Подиум ЭТНО «Содружество». Как показывает практика, на это мероприятие в наш город стремятся попасть не только дизайнеры из ближайших соседних регионов, но и поклонники этностиля в одежде практически со всей России, и даже из-за границы. А самыми юными участниками фестиваля в этом году, например, стали ученики первого класса художественной школы из Томска!
О моде на этнический стиль, о восточной экспансии в искусстве и о значении национального костюма в повседневной жизни корреспондент «АиФ в ВС» беседует с дизайнером и модельером, обладательницей Гран-при фестиваля-2010 Анжеликой Алсаткиной.
Творческая единица
Люди, хорошо знающие Анжелику Борисовну, уверены, что в этой женщине есть всё, чтобы стать успешным политиком: фактура, знания и жизненный опыт, ораторские качества, умение владеть вниманием публики. И не понимают, почему при таком «богатстве» она занимается исключительно искусством.
В ответ на лестные эпитеты наша гостья парирует: «Политиком может любой быть, а вот художником - далеко не всякий». Хотя соглашается, что и с этим бы делом справилась. Ведь смогла же она в начале 90 годов, когда вокруг всё рушилось и закрывалось, создать в посёлке Усть-Ордынский первый в истории округа центр художественных народных промыслов - с выставочным залом, дизайнерской, столярной, швейной, ювелирной мастерскими. Причём вместо предполагаемой изначально всего лишь одной мастерской.
- Когда начала создавать центр, оказалось, что у иркутских бурят нет ни своего костюма, ни своего орнамента. Ведь в нашей национальной одежде есть родовые отличия: например, в Забайкалье на бурятский костюм значительное влияние оказали Китай и Монголия, иркутские же буряты более архаичны, - вспоминает наша гостья. - Но в советское время мы шли к общей «национальности» - советский народ, и фактически весь местный этнический материал был нивелирован. Пришлось собирать его с нуля: ездить в экспедиции по районам: в мороз, распутицу, на перекладных. А научное обоснование всех вещей, которые сейчас делают в центре: костюмов, орнаментов, украшений, - собирать по крохам по различным музеям - в Красноярске, Улан-Удэ, Петербурге. Нельзя было допустить, чтобы бурятская национальная культура превратилась в пыль времён.
Сейчас в центре работают два члена Союза художников, два кандидата наук по этнографии и искусствоведению, прекрасные мастера бурятских промыслов. С выставками своего центра Алсаткина объездила пол-России, побывала за границей. И… ушла с престижной должности, руководствуясь всё тем же принципом, что начальником у нас может быть каждый, а творцом - нет.
- Ведь руководит сейчас народными промыслами агроном по специальности, а культурой в Усть-Ордынском округе в своё время заведовал ветеринар, - говорит художница. - А кроме этого, когда проанализировала свою деятельность, получилось, что 80% своей энергии я тратила на оформление бумаг, которые потом по большей части шли в корзину.
Как стать царицей
Анжелика Алсаткина живёт в скромном деревенском доме, который одновременно служит ей мастерской, в посёлке Усть-Ордынском.
- Я, хоть и городской житель, родилась и выросла в Иркутске, но тянет меня к моей родной земле. Да и жизнь в городе нерационально устроена - утром на автобус, на нём до гаража, на машине - обратно домой, детей загрузил, развёз - кого в школу, кого в детсад, потом на работу, потом на дачу, такие зигзаги постоянно выписываешь! - говорит она. - Здесь же всё под рукой, меньше времени тратишь на ненужные вещи, больше остаётся на творчество. А родные лица, родная речь, мир природы, который меня окружает, - очень помогают творческому процессу.
«АиФ в ВС»: - А как вы - архитектор по профессии - стали создавать костюмы в этническом стиле?
Анжелика Алсаткина: - У нашего народа много праздников, фестивалей, конкурсов - Сур-Харбан, Сагаалган, Алтаргана, и на все мероприятия нужен костюм. Правда, мои коллекции ломают общепринятое представление о нём. И я думаю, что архитектурное образование здесь тоже сыграло свою роль, потому что научило меня абстрактно и пространственно мыслить («архи» - над. - Авт.). У меня костюмы - это скульптуры, картины из войлока и конского волоса, в основе которых древние шаманские мифы. Носить в повседневной жизни их невозможно, зато они хорошо подходят для шоу. Кстати, когда я впервые увидела коллекцию бурятского костюма на фестивале «Шёлковый путь», в жюри которого работала, была не просто поражена - я язык проглотила. Просматривая эту роскошь: огромные овечьи дохи, каскады серебра, - вдруг осознала, что европейский подиум просто отдыхает. Дело было в 2005 году, но меня до сих пор трясёт, когда вспоминаю пережитые тогда чувства.
«АиФ в ВС»: - Вы хотите сказать, что национальный костюм - это нечто большее, чем просто одежда?
А.А.: - Казалось бы, что такое вообще костюм? Наша внешняя оболочка? Но почему-то даже когда дети одевают национальные костюмы, они меняются не только внешне, но и внутренне. Я сама, когда одевала бурятский костюм, все украшения, вышитые унты, испытывала состояние царицы, какой-то собственной божественности. В современном мире такие ощущения утеряны, потому что одежда ширпотребовская и в ней совершенно другая энергетика.
Если посмотреть на любой национальный костюм, то даже не имеющему специальных знаний человеку видно, что в нём есть какое-то генетическое ощущение стиля, вкуса и цвета. Нет в нём ничего попугаечного, крикливого, а по статике и композиции они вообще уникальны. И очень жаль, что даже в музеях время не щадит их красоту - ткани ветшают, нитки рассыпаются. А в «цифру» костюм, как, например, киноплёнку, не переведёшь.
«АиФ в ВС»: - Но ведь, наверное, воссоздать такой костюм при существующих технологиях вполне возможно?
А.А.: - Нет, именно потому, что сейчас уже совсем другие и материалы, и технологии. Вы попробуйте влезть в «шкуру» той мастерицы, которая шила костюм в позапрошлом веке. Она экономила каждый кусочек ткани, каждая полосочка парчи для неё была драгоценна. Это сейчас мы к тканям не испытываем никакого пиетета, а в те времена, когда мастерица шила костюм, она буквально трепетала над ним, вкладывала в свою работу столько чувств, переживаний, радости - передать невозможно. Вы можете себе представить, чтобы такие сильные эмоции переживались при создании современной одежды? Сейчас всё значительно проще: вещи на поток, человек зашёл в магазин, купил костюм, не понравилось - выбросил или кому-то подарил в лучшем случае.
«АиФ в ВС»: - Просто это практично, а от национального костюма какой прок? Понятно, что иностранцам этностиль интересен, в частности, как пример бурятской экзотики а для наших людей насколько это актуально?
А.А.: - Последние годы я вижу, что недаром положила 19 лет своей жизни, силы и энергию на возрождение и развитие национальных промыслов. Молодёжь сейчас как раз очень тянется ко всему национальному. Например, на свадьбы заказывает и костюмы бурятские, и обряды, и даже сундуки. Пустующая много лет ниша начала постепенно заполняться. В каждом народе всё-таки заложено чувство самосохранения, и национальный костюм - один из способов сохранения национальной этничности.
А для модельера обращение к этнической теме - безошибочный залог успеха. Это, наверное, голос предков, который выдаёт те ценности, опираясь на которые дизайнер может ничего не придумывая, и не открывая Америки, тем не менее, создавать что-то своё. Кроме того крой, орнамент национального костюма отшлифованы веками, и не воспользоваться этим было бы глупо. Но при этом важно, чтобы современные мастера развивали и переосмысливали эту тему, выдавали что-то новое, находили собственный путь. И тогда их костюмы через сто лет тоже будут экспонироваться в музеях.
Досье:
Анжелика Алсаткина родилась в 1961 году в Иркутске, окончила детскую художественную школу, архитектурный факультет ИрГТУ. Является автором книг по искусству прибайкальских бурят и иллюстратором литературных произведений. Ведёт активную образовательную работу.
Китайская «Калинка» у Ёрды 
Право на красоту. Молодой иркутский дизайнер превращает золушек в принцесс 
Незрячий пенсионер из Иркутска знает, как не стать заложником слепоты