«По следам «мощей» Святителя Софрония (Кристалевского) – епископа Иркутского»

Начиная свои записки о «посмертной судьбе мощей» Святителя Софрония Иркутского, вернее –об их поисках после 1937 года, мне хотелось бы сказать о том, что до меня дальше всех в их поисках продвинулся известный историк из г .Иркутска Колмаков Ю. П. В своей статье «Посмертная судьба Свят. Софрония (к 230 –летию со дня смерти)» он отследил судьбу «мощей» до 23 апреля 1938 года, когда вышеуказанные «мощи» были переданы для временного хранения в кладовую спецотдела Иркутского городского Совета. Постановление Иркутского городского исполкома от 23 апреля 1938г. говорит об этом так: «…3. Перевозку останков архиерея Софрония поручить комиссии в составе тт. Воронова, Щелковой и Погунского». (ГАИО ф.р.-504, оп.5, д.370, л.б/н.).

Заканчивается статья Ю. Колмакова очень печально. Так как он, исследуя многие прочие материалы, вплоть до книг погребений Амурского, Ново –Глазковского (Свердловского) и Радищевского (Маратовского) кладбищ, не нашел сведений о погребении (захоронении) останков Свят. Софрония, то сделал очень печальные выводы: «Мы не пойдем против истины, если выскажем крамольную и кощунственную мысль о том, что в эпоху безбожной пятилетки святые мощи могли быть просто выброшены». Вот с таких грустных выводов мне пришлось начать свою работу по поискам «мощей» Свят. Софрония, заручившись –предварительно благословлением правящего архиерея – Архиепископа Иркутского и Ангарского Владыки Вадима.

Первым моим путеводным документом был рекламно –информационный проспект (буклет) «Вознесенско –Иннокентьевский монастырь», изданный в 2005 г. в г. Иркутске Приходом Успенья Божьей Матери, по исследованиям Медведева С. И., оформление дизайнера Лисицына В. В данном буклете была одна очень интересная выдержка, посвященная Тихвинской церкви: в ней пребывали «нетленные мощи Свят. Софрония Иркутского(Кристалевского)», причисленного к лику Святых Всероссийским Собором РПЦ в 1918 г. В 1930 году Тихвинская церковь была снесена из –за ветхости (здесь ошибка, на самом деле это произошло в 1932 году –ГАИО, ф.р. 600, оп. 1, дело 665 –(постановление Президиума ВостСибКрай Исполкома –протокол №23 от 25 мая 1932 г. о сносе Тихвинско –Вознесенской церкви) –разобрана на дрова. Второй отправной точкой в моих поисках явились «народные предания», которые не один десяток лет передаются из уст в уста среди прихожан Иркутского (да и не только) благочиния Иркутской епархии РПЦ. Предания эти я впервые услышал еще в конце 70х годов 20го века, то есть с тех пор, как стал прихожанином Михайло – Архангельского храма РПЦ г. Иркутска. Дело в том, что с 1978 по 1996 годы я жил рядом с этим Храмом и все эти годы являлся его прихожанином –еще с Советских времен, с тех пор, как был совсем молодым парнем. Я застал в живых и слышал лично, и из первых уст рассказы непосредственных свидетелей тех далеких событий 20х -30х годов двадцатого века! Еще в 60х годах прошлого века в Михайло –Архангельский приход приезжали для поклонения «мощам Святых Софрония и Сенесия» непосредственные участники прославления в 1918году в г. Иркутске Свят. Софрония Иркутского. От этих, тогда еще живых свидетелей я впервые и услышал о всех тех событиях, происшедших на Михайло –Архангельском приходе в те «смутные времена». В этот –же храм в 60е и 70е годы ходила моя родная бабушка.

Одна из «легенд» говорила о том, что во время «ликвидации» Вознесенского монастыря, мощи старца Герасима – основателя монастыря, Св.архимандрита Сенесия и «Блаженного Свят. Софрония» были тайно вывезены из монастыря и захоронены «за алтарем Михайло – Архангельского храма», вернее –скита от Вознесенского монастыря, на базе которого возник впоследствии Мих. Архангельский приход Иркутской епархии РПЦ. Указывали даже три самых возможных места захоронения: прямо за алтарем, справа и слева от алтаря. Указывалось и еще одно возможное место за границей прихода – за дорогой из Ново – Ленино в Иркутск -2. Причем, самыми реальными из них – с точки зрения захоронения, было два: за алтарем там, где растет береза –вампир (так называют «поисковики» деревья с изломанными и скрученными стволами, те что растут на местах захоронений), и слева от алтаря –там, где с 30х годов 20 –го века находится часть перенесенного монастырского кладбища. Причем, священники – участвовавшие в «прославлении» Свят. Софрония, и тайном переносе его «мощей», говорили о «приметах и знаках», оставленных при тайном «перезахоронении мощей» Священноархимандрита Сенесия и Свят. Софрония в Скитской церкви, а также о том, как были захоронены «мощи». Приметы были таковы: мощи Св.архимандрита Сенесия и Свят. Софрония захоронили в подземном склепе –куда поставили гроб с телом Св. Сенесия , на гроб установили металлический (после изъятия серебряной раки) ящик с «мощами –костями» Свят. Софрония, закрытый в деревянную переносную гробницу. Сверху склеп перекрыли досками, затем насыпали слой битого стекла и сверху все это засыпали землей, до ее естественного уровня.

Церковные ценности, как всем известно, изымали в 1918 -1927годах, по разнообразным постановлениям Советской власти, в основном –ВЦИК СССР (об отделении церкви от государства, о борьбе с голодом, о ликвидации церквей и т.д.). Вот с таким скромным «багажом» я и начал свои поиски, надеясь, как всегда – только на Божий промысел, нам Волю Господа моего Иисуса Христа! Кроме этого, я заручился благословлением» правящего архиерея – Владыки Вадима. Была у меня, также – уверенность в том, что Господь не оставит меня и все у нас получится, чувствовал я, что пришло время открыться мощам Свят. Софрония, а – если Бог даст, то и Священно архимандрита Сенесия! После долгих моих молитв, раздумий, размышлений были составлены предварительные планы, составлены письма с просьбой о помощи в Государственный архив Иркутской обл. и Иркутский областной краеведческий музей.

Директором ГАИО (архива), мне была любезно разрешена работа и доступ практически во все архивы, в том числе в редкие и закрытые фонды, даже в те, что находились на реставрации и восстановлении. Доступ мне разрешили, как представителю «юридического лица», как Председателю Совета Прихода Иркутской епархии РПЦ и, как строителю Храма во имя Свят. Софрония. Того самого Святого – «мощи» которого ищут многие историки вот уже много лет! За время моей работы в Госархиве (с сентября 2007г. –по январь 2008г.) мною было изучено множество документов XVII – XX веков . Эти документы были связаны с монастырями: Вознесенским, Посольским, Знаменским);с Иркутскими епархией и консисторией; управлениями: полицейским, жандармским, санитарным, следственным, судебным, переселенческим, пожарным, железнодорожном и проч. и ремесленной палатой, Иркутских городской и губернских чертежных палат, документов Временного Правительства, Советских и прочих учреждений: волостных, губернских, районных, городских, сельских – исполнительных, карательных и законодательных. Краткие выводы из моих поисков, сделанные за время работы в архивах, а также некоторые –не все, конечно, выдержки и выписки из архивных документов –приведены мною далее. Многое из того, что я за это время узнал, нуждается в дальнейшем осмыслении, систематизации и перепроверке.

За это время я познакомился и, надеюсь, во многом нашел понимание у таких известных и знаменитых иркутских историков , как Колмаков Ю.П., Торшина Н.Г., Крючкова Т.А., узнал о работах и мнении Окулич О. Г. И Сидоренко В.М. К сожалению, мне так и не удалось за это время встретиться и познакомиться (т. как совсем не было времени) с о. Валерием Некрасовым, Медведевым С.И. и Дуловым А.В. Первым вопросом, который встал передо мной, о том же спросил меня с очень большой и, вполне справедливой долей сарказма и Владыка Вадим: «А причем какой – то совсем глухой и никому – на начало 20го века неизвестный Михайло - Архангельский скит, хоть и Вознесенского монастыря»?! В самом деле, каким образом «мощи» такого Святого, как Свят. Софроний, могли оказаться в далеком, маленьком, «захолустном» и никому не известном Михайло –Архангельском скиту, хотя и такого известного монастыря, как Вознесенский мужской ?! Не верить документам и свидетельствам очевидцев только из–за противоречия, на первый взгляд, в известности Просветителя и Апостола Сибири – Свят. Софрония, и никому не известного «скита» не в моих правилах. Поэтому я начал искать доказательства и факты того, что Михайло –Архангельский скит был не просто «заштатным приходом» Иркутской епархии РПЦ поселка Иннокентьевского, Подгородно –Жилкинского селения Смоленского уезда Иркутской губернии, но опорным узлом в развитии Вознесенского мужского монастыря и всей Иркутской консистории епархии РПЦ. Предчувствие меня не обмануло и, после поисков в ГАИО (архивах) я такие свидетельства и доказательства нашел и получил. В самом начале исследований мной были просмотрены и изучены редкие фонды 18го – 19го веков. Среди этих фондов: ф.39 –Иркутская губернская чертежная 1809 -1919гг.; ф.70 –Иркутская городская дума 1760- 1920гг.; ф.121, оп.1 –Вознесенский мужской монастырь 18 –начало 20го веков; ф.161 –Иркутская казенная палата 1779 -1920гг.; ф.335 –Иркутский городовой магистрат 1730 -1813гг.; ф.738 –Иркутская провинциальная канцелярия 1719 -1764гг. и ф. 739 –Иркутская ремесленная управа. Одновременно я изучал книги по истории Иркутска 17 –начала 20го веков, в т. числе и «Летопись Иркутска» Романова Н.С. После изучения этих и других материалов мною были сделаны следующие предварительные, естественно –неполные и не претендующие на истину в последней инстанции выводы, (по моему субъективному мнению –спорные, но очень интересные). Некоторые из этих фактов были известны ранее, около других –же историки ходили, смотрели в архивах (буквально соседние по номерам дела), но не обратили внимание. Не обратили, может быть – потому, что дело не выдали, или оно было закрыто, или по какой –то иной причине. Но, тем не менее…

Во первых: Для Иркутских историков и православных христиан общеизвестно, что село Малая Елань с конца 17го века была загородной дачей для Вознесенского мужского монастыря. Сюда любил ездить Св. Иннокентий (Кульчицкий)для инспекций, отдыха и где заготавливались для монастыря дрова и т. д. По пути в это село Святитель останавливался отдыхать у источника воды, где в будущем была построена часовня во имя Св. Иннокентия и возник Михайло – Архангельский скит. Был и еще один источник, на равном расстоянии и от первого, и от с. Малая Елань. Так уж получилось, что по этой дороге (из монастыря на монастырскую дачу) и на таком расстоянии находится только один чистый водяной ключ, который народная молва давно связывала с Св. Иннокентием, и – который «освятил» в 2008г., на Крещение отец Филипп Макаров, с моей скромной помощью и участием. Мороз в то время стоял близко к –40 градусам по Цельсию, но – слава Богу –чин Освящения очень хорошо прошел, народу было много, все остались очень довольны! Теперь и у нас в Мамонах есть Святой источник чистой воды! Этот источник находится в тихом и удобном «распадке» между увалами и лесом. Местный народ из поколение в поколение настойчиво называл источник Святым, и связывал его со Свв. Иннокентием и Сенесием! Это «народное предание» стало для меня второй «загадкой» и поводом для дальнейших поисков. Один из вопросов был мною поставлен так: «А что – ближе, чем в Малой Елани дров для монастыря, при Сибирском многолесье –не нашлось»? Ведь совсем рядом, прямо за рекой Ангарой леса не перемерять –вся тайга. Руби и вози или, что дешевле, сплавляй по воде! Люди, покорявшие Сибирь, явно не глупее нас были, значит –здесь другое! Мы не будем брать в данном случае глобальные проблемы и оставим одну: только в том случае, если вся земля –от монастыря и до Малой Елани, были изначально монастырскими, тогда был смысл платить «своим» крестьянам и развивать свое подсобное хозяйство, а не отдавать свои деньги «чужому дяде»! Считать деньги монахи умели всегда –один пример Св. Иосифа Волоцкого о многом может сказать и о том, как нужно строить и обустраивать монастыри! Но это так, небольшое отступление от темы.

Первый краткий, предварительный и неожиданный для себя вывод я сделал, когда изучил документы – звучал так: «В географическом треугольнике, где располагаются селения Подгородно –Жилкино, Малая Елань и Максимовщина нашими церковными иерархами, совместно с Императорской правящей династией Романовых и Священным Синодом планировалось создание первой за Уралом Православной Лавр –по образу двух первых: Троице – Сергиевской и Александро -Невской », для обращения в Православие Китая, Японии и Америки. Это было подтверждено последующими событиями – вот только Лавры никак не получилось построить, революция не дала! Но – понятия «поздно» нет, мы должны жить так, как будто –бы каждый день –последний и действовать а не спать!

Для этого, на первый взгляд – неверного вывода были достаточно веские основания: Во первых – подбор Российскими императорами архи иереев для управления Иркутской епархии: Св. Иннокентий (Кульчицкий) был доверенным лицом Императора Петра I, Св. Иннокентий (Нерунович) был близок к Анне Иоанновне, Свят. Софроний (Кристалевский) духовником Императрицы Елизаветы Петровны. Последователем этих великих Святых Явился тоже Святой, тоже великий, но – на этот раз –наш Иркутский. Свят. Иннокентий (Вениаминов), уроженец села Анга, он же впоследствии митр. Московский и Апостол Америки, которого «благословил» сам митрополит Филарет (Дроздов)! Вывод второй: Священноархимандрит Сенесий, настоятель Вознесенского монастыря прибыл в Иркутск не только, как «соратник» и друг Свят. Софрония, но и был назначен в Иркутск отдельным «Указом Ея Императорского Величества Елизаветы Петровны Романовой и Правительственного Синода» от 21 октября 1753 года. (ГАИО, фонд 121, оп.1, дело 25)7. Указы Иркутской духовной консистории за 1753г. В этом–же 121 фонде, 1й описи, имеются и расходные книги Вознесенского монастыря за XVII и другие века с указанием причин, сумм и основания для выплат, что производил монастырь своим «экономическим и податным крестьянам» сел Подгородно –Жилкино, Малая Елань и–впоследствии Максимовской заимки, которое стало впоследствии селом Максимовщиной. Денежные выплаты производились за дрова, овощи, зерно и прочие «припасы», что заготавливал монастырь для своих насельников и богомольцев. Есть среди архивных записей и те, что сделаны «собственноручно» рукой Свяшенноархимандрита Сенесия!

В третьих: До «Указа Императрицы Екатерины II» о секуляризации земель у Вознесенского монастыря земли было не 130 (Сто тридцать) десятин, а 2636,91 (Две тысячи шестьсот тридцать шесть) десятин, в треугольнике с. Подгородно –Жилкино, Малая Елань и Максимовщина. Это уже после всех «обрезаний» и отдач. (ГАИО, ф.172, оп.1,дело 246). По измерениям Начальника съёмочного отделения Иркутского землеустроительного отряда, сделанными неоднократно в 1908 –1913гг. и подтвержденными другими архивными делами фондами, в том числе и более ранними –восемнадцатого века. Пример –дело№86 из фонда №172, оп.2 – «Списки земель для надела селения Подгородно –Жилкинское».

Знаменитое –для иркутских историков «Дело о 130 десятинах в Михайло- Архангельском скиту», возникло в 19м веке, как спорное частное дело между жителями пос. Иннокентьевского и монастырем. Поселок стал впоследствии железнодорожной станцией Иркутск –Сортировочный и –частью заступал на территории монастыря. Да и то, только потому, что, несмотря на неоднократные указы и решения на производство землеустроительных работ, в том числе 1857г., 1884г.,1893, 1900 годов, первое настоящее–с выездом в «поле» размежевание было проведено в 1908 году. Проведено оно между монастырем и жителями сел Подгородно –Жилкино, Максимовщина, Малая Елань, дер. Боково и ст. Иннокентьевская. Даже и после этого межевания остались спорные земли: Китойские, Тельминские, и заимки: Акуловская и Артиллерийская. Еще 2500 (Две тысячи пятьсот) десятин было отдано в аренду крестьянами сел Малая Елань и Максимовщина–жителям станции Иннокентьевская под расширение поселка, (Фонд 172, оп.1, дело №86).Значит, всего земель у Вознесенского монастыря было не менее 5000(Пять тысяч) десятин, чего вполне – бы хватало для обеспечения Сибирской Лавры, да и сейчас этого сделать не поздно! Вот бы под закон о «реституции» земель потребовать взамен этих земель другие –равноценные! Но, к сожалению – это тема совсем другого исследования , поэтому мы двигаемся дальше!

Мы же вернёмся к Михайло – Архангельскому скиту, вернее – к исследованию его истории. Этот незаметный –на первый взгляд скит, ранее рассматривался правящими архииереями Иркутской епархии, как хозяйственный и рабочий центр Вознесенского монастыря и всего будущего Православного центра за Уралом. До прокладки железной дороги этим Центром мог – бы стать, наряду с Тобольском и такой крупный купеческий центр, как Верхоленск, но быть тому было не суждено! Дорога прошла южнее, поэтому – Верхоленск, как и многие другие купеческие города, и не только Сибирские – пришли в упадок и запустение! Иркутские епархиальные и Благочиннические планы, хоть и не в полном объёме возродились в конце 19го, начале 20го веков –правда, совсем не в полном объёмах и масштабах.

После революции 1917года и восстановления Советской власти в 1920году и начале «гонений» на Русскую Православную Церковь именно Михайло –Архангельский приход Иркутской епархии РПЦ – «Тихоновский», стал оплотом и центром возрождения «традиционной –канонической», а не «обновленческой» Православной Церкви и Иркутской епархии!!! Почему не Иркутск?! Да все очень просто – в 1922 году почти все приходы города Иркутска, вместе с Казанским кафедральным, Богоявленским соборами и другими центральными храмами г. Иркутска отошли к «обновленцам» , в Иркутске образовалась Сибирская «обновленческая» митрополия. Ей нужно положить «предел», дать возможность православно верующим христианам совместно общаться и молиться! Нужно было иметь место, откуда могло пойти Возрождение. И –это место было найдено, им стала Михайло –Архангельская церковь и её приход! Даже в самые страшные годы гонений -1937 и 1938 гг., среди ее прихожан подписывалось более 600 (шестисот) человек! Поймали большевики «прихожан» на нелепости и своеобразии закона об отделении церкви от государства, приэтом они просто «выбили» двадцатку церковных активистов – «учредителей Прихода». По разным поводам люди отказывались состоять в этой «двадцатке»: кто по болезни, кто по малограмотности – а новых не нашлось! Вот тогда – то большевики и отыгрались за всё, в том числе и за несговорчивость «актива Михайло – Архангельского прихода». Впрочем, об этом гораздо лучше меня написала историк Торшина Н.Г. в своей «Исторической записке по истории Михало – Архангельской церкви в Ново –Ленино г. Иркутска», изданной в г. Иркутске в 1996году.

Поэтому –продолжим: Итак, скит – хоть и рядом с городом, но это уже не город, а Иркутская волость, тем более – окраина какого –то «заштатного» посёлка! Далее: удобное транспортное сообщение –хоть по железной дороге, хоть по реке Ангаре или Иркут, узловая станция ж/д и пристань. И, самое главное – при Михайло – Архангельском приходе с 1920 года начал формироваться новый Иркутский епархиальный и благочиннический центр. Почему – же не в Иркутске или Вознесенском монастыре?! Ответ прост – в Иркутске произошел «раскол» между «тихоновцами» и обновленцами», да и обыски и реквизиции никуда не исчезли – проводились регулярно и жёстко, изымали все ценности, что только могли найти! Архиепископ Иркутский Анатолий вел очень осторожную – на грани соглашательства политику при взаимодействии с Советской властью, и его в том трудно упрекать. Епископа Киренского Зосиму за работу с Колчаковским правительством новые власти «сломали» морально – естественно! Проводились вскрытия «Святых мощей» и издевательства над Православными Святынями! В 1922 году 18 августа в Иркутске кафедральный протоиерей о. Михаил Фивейский устроил большой «переворот» и, вместе с частью приходов епархии и причтом Казанского кафедрального собора ушел в «обновленческую церковь» Сибирской митрополии вместе с 68 приходами Иркутской епархии (5 из них вместе с храмами в г. Иркутске). (Собр. сочин. Колмакова Ю., и ГАИО, ф.р. 42, оп.1, дело 170 –материалы об упразднении Иркутского Епархиального совета за 1920г. Ф.121, оп.2, дело8, дело37 – дела Вознесенского монастыря 1918- 1924 гг. и т.д.).

Учитывая все вышеизложенное и понимая, что «большевики» не оставят РПЦ канонического –«тихоновского» направления в покое, при Михайло –Архангельском приходе создается «Община православно верующих Скитской церкви –приписанной к монастырю» (Протокол общего собрания братии Вознесенского монастыря от 1918 года 5/ 18 мая (Ф. 121, оп.2, дело8). Подписал: председатель собрания Епископ Киренский Зосима, а также «Протокол постановления Новоиннокентьевской общины православноверующих христиан» на имя Епископа Зосимы от 5/18 мая 1918г. Подписал: иеромонах Леонтий –Вознесенский монастырь. В 1922 году с 6-го по 11 июня (по ст. стилю) в г. Иркутске созывается Епархиальное Собрание, а – предварительно, на 18 мая 1922г. На ст. Иннокентьевская в местном храме созывается Благочинническое собрание для обсуждения вопросов, выносимых на Епархиальное собрание (Ф.121, оп.2, д.8, лист 107; газета «Власть Труда» №75-114). Почти день в день: 20 и 21 апреля 1922 года –в Вознесенском монастыре происходит надругательство над «мощами» Св. Иннокентия (Кульчицкого) –изымается «рака, а тело Святого бросается посреди монастырского двора(Ф.121, оп.2, д.8, стр.105), все 1922, 1923 и 1924 года в храмах и монастырях идут реквизиции, изымаются ценности –золото, серебро, драгоценные камни и т.д., в том числе «рака от мощей» Свят .Иоанна Тобольского(Ф. 121, оп.2, д.8, листы №№ 80, 103, 110 и 111.), люди пишут жалобы на самоуправство властей – без толку, их не слышно! Грабежи идут один за другим, после «обновленческого раскола» в Иркутске не остается ни одного действующего Православного «тихоновского» храма. Эти данные я привожу по докладу Архиепископа Иркутского Анатолия в Иркутский Губисполком. Для справки –Иркутский Епархиальный Совет был закрыт в 1920 году согласно «Декрету об отделении церкви от государства», перед этими событиями была очень жесткая переписка по этому поводу с Москвой. От Иркутской епархии хоть что –то пытался сделать и, хоть как –то смягчить позицию Советской власти Архиепископ Иркутский Анатолий, но все было бесполезно(ГАИО, ф.р.42, оп.1, дело170 и т.д.)! Поэтому –зная, что рано или поздно(по многовековому опыту гонений и издевательств на христианство) и последние «Святыни» большевики осквернят, могло быть нашими иерархами решение –«мощи» Свят. Софрония (Кристалевского) подменить, тем более – было, чьими! В склепе под полом Софроньевского придела Богоявленского собора города Иркутска был «захоронен прах» Архиепископа Иркутского Иоанна, который скончался 8/21 декабря 1918г. Был он захоронен 11/24 декабря 1918года по своему предварительному завещанию в этом «приделе», рядом со Свят. Софронием.

Итак – мы возвратились к нашей теме и подумали над простыми фактами, политической обстановкой и расположением Михайло –Архангельского прихода Вознесенского мужского монастыря. Приход находится рядом с губернским городом, но в тихом и малолюдном –на то время, месте. Храм –хоть и маленький, но при нем имеется 130 десятин (гектар) земли. Вот она –основа и основание для возрождения и будущего развития епархии. А то, что оно будет – православные из многовекового опыта и веры знают точно! В это – же время по всей епархии продолжаются реквизиции и поборы. При этом, согласно телеграммы №606/37, от 23 января 1923года из Москвы всем Губ. Исполкомам и ЦИК автономных республик, подписанной Председателем Цекапомгола М.И.Калининым, Советская власть при изъятии церковных ценностей прикрывалась борьбой с голодом. Власти требуют изымать ценности (золото, серебро, драгоценные камни и т.д.) по старым церковным архивам –дореволюционным, и таким –же описям: до 1917года (ГАИО, ф.121 , оп.2, д.37 –дело Вознесенского монастыря и группы верующих Подгородно –Жилкинского селения за 1920-1923 гг.). Протоколы, как и обычно–подписал иеромонах Арсений (Прохоров), летописец и секретарь монастыря.

Примерно с этого времени становится видна его роль в предыдущих и последующих событиях в монастыре, и –разворачивающихся вокруг него! Очень интересная личность – отец Арсений, мне это стало понятно после изучения (пусть и очень неполного) его биографии. Точной даты его рождения я не обнаружил, но по косвенным свидетельствам, вторичным документам и прочему стало видно–на начало 20х годов 20го века о.Арсению было чуть более сорока лет. Вся его жизнь была связана с монастырем, весь духовный и карьерный рост: послушник, монах, иеродиакон, иеромонах. Ни одно событие, ни одно начинание не обходилось без него –собрания, сборы, организация общины и т.д., всеми силами и методами о. Арсений пытался спасти свою обитель –Вознесенский монастырь! Увы – так ничего и в тот момент не вышло, «государственная машина» Советской власти раздавила всех, кто встал на ее пути! И – «вечная память» тем, кто хоть что –то хотел сделать! Отец Арсений прятал и уничтожал архивы, организовывал братию и прихожан монастыря, писал жалобы и помогал освобождать от арестов и заключений! Нужно провести другое –более подробное, тщательное и иное исследование, чтобы не забыть и, хоть как –то «почтить его память» и поклониться его праху(ф. 121, оп.2, дд.17, 21, 23, 24, 25, 37 и т.д.)!

Продолжим наше исследования и коснемся архивов монастыря, вернее – странным и каким –то непонятным их частичным исчезновениям! Из летописей монастыря за 1917 и 1918гг. следует, что: «Архивы монастыря хранятся над склепом схимонаха старца Герасима на верхнем ея этаже». (ГАИО, ф.121, оп.2, д.24, глава V –Ризница, библиотека и монастырские строения. То же в деле №25). Повторим еще один раз –все три года: 1921, 1922 и 1923 в Вознесенском монастыре регулярно проводятся тотальные обыски и реквизиции, по ночам прямо на территории монастыря происходят кражи и грабежи. Монахи пишут жалобы, заявления, но власти не реагируют. Грабят –же все: лошадей, мебель, инвентарь, кровати, а более украшения, утварь –золото, серебро и ценности (кресты, евангелия, сосуды и т.д.). Власть –же так и не принимает меры, во многом потворствует всему этому безобразию. Все больше и больше реквизиций и изъятий, и на этом фоне вдруг происходит пожар! Ночью горят архивы и библиотека монастыря, тушить пожар никто не выходит –все боятся! Наутро иеромонах о. Арсений пишет заявление в Подгородно –Жилкинское отделение милиции –начальнику, о пожаре и о «сгорении части монастырских архивов». Все сгорело, в том числе и документы, касающихся монастырских ценностей! Их уже нет, поэтому и изымать в будущем будет непонятно – что, где и в каком количестве!

При изучении архивных документов у меня сложилось очень интересное мнение, которое не противоречит «народным преданиям и былинам»: все, что касается (здесь я имею в виду документы) Святителя Софрония и Свящ. Архимандрита Сенесия, как будто специально уничтожено и «стерто» из архивов и фондов. Судите сами: Пожар 18 апреля/ 01 мая 1917года в Богоявленском Соборе – событие, о котором нет ничего сохранившегося в архивах. До этого события и после него есть всё, а об этом – нет ничего! Все архивы (санитарные, медицинские, брандмейстерские, полицейские, жандармские и прочие других – совсем близких по времени событиях есть, а об этом – снова повторю, нет)! Такое ощущение возникает после изучения архивов, то же самое касается медицинских, монастырских, кладбищенских и прочих архивов. Зато мне удалось найти множество совершенно до этого не изученных и неизвестных архивных документов и материалов, которые –скорее всего могут стать сенсационными и, вполне –по мнению известных иркутских историков (например Торшина, Крючкова, Колмаков) –ими и являются! Свои исследования я начал с того момента, что историк Колмаков Ю. отследил судьбу «мощей» Свят. Софрония Иркутского до лета 1938года, до того дня, когда они были увезены на временное хранение в кладовую Ирк. Горсовета. После этого –после всех поисков Ю.Колмакова –неизвестность! Но, как мне удалось выяснить после работы и поисков в том –же ГАИО (госархиве Иркутской области) это было не так. Следы и «судьба мощей», или, что вероятнее – «псевдомощей» мною были найдены!

Первым документом, который я нашел в самом начале своей работы в ГАИО был: «Акт Иркутского горсовета 1938 года дня 8го октября» о «сожжении останков архиерея Софрония Иркутского» в топке парового отопления здания Иркутского горсовета (ГАИО, ф.р. №504, оп.5, дело 354, Материал о закрытии Михайло – Архангельской церкви). Акт был составлен 8 октября 1938 года председателем комиссии Вороновым, подписан четырьмя членами комиссии и отправлен для ознакомления инспектору по культам Иркутского горсовета тов. Зелле. Этот документ является «жареной» сенсацией, которая могла –бы стать последним документом, изученным мной и тем, который мог привести к неверным, даже –ложным выводам! Но, слава Богу – не привела, опять мое дурацкое упрямство этому помешало! Как после оказалось, факты –которые начали открываться после последующих поисков, говорили об обратном. О том, что это не «мощи» Свят. Софрония были сожжены в паровом котле, а кого –то другого, если вообще это была не «кукла»(по многим признакам), подброшенная для обмана большевиков ! Но – все по порядку, очередности фактов. Тех, что открылись мне во время моей работы в архивах, и просто в согласии со здравым смыслом!

Вернемся к этому первому документу –акту! После его прочтения могло сложиться мнение, что это все –дальше конец пути, тупик, окончание многих и многолетних поисков знаменитых и известных историков! Можно было –бы смело опубликовать факты о том, что судьба «мощей» наконец –то ясна и «сделать имя» на «жареных фактах»! Слава Богу, что не этого я хотел на самом деле, а правды и истины! Так вот –законы логики, здравого смысла и справедливости говорят о том, что факты –лежащие на виду и, как будто специально «подталкивающие» к определенным выводам очень часто, т.е. почти всегда бывают ошибочными! И я продолжил «копать факты», для начала в ГАИО, а затем и в библиотеке им. Молчанова–Сибирского. На календаре был день 20го сентября 2007 года –прошло два месяца со дня начала строительства на нашем приходе Храма во имя Святителя Софрония Иркутского! Я, как обычно –шел «на ощупь», полагаясь на Божий Промысел и, как обычно–взяв «благословление» на последующие действия у своего правящего архиерея –Архиепископа Иркутского и Ангарского Вадима. Я, на тот момент времени, не знал никого из историков, работающих по этим темам, не знал направления движения и достижений на этом «пути». В общем –я не знал ничего! Но –это, наверное –к лучшему, так как в ситуации, подобной этой, лучше иметь независимый и «незашоренный» взгляд! И тут Господь помог мне: при работе в архивах мне стали попадаться документы, ранее никому не известные и никем до этого дня не исследованные!

Для начала –мне необходимо было уяснить для себя то, каким образом «мощи» Свят. Софрония попали в «спецхранилище» Иркутского горсовета. Опять – же на помощь пришел Госархив : ф.р.504,оп. 5, дела №№ - 370(Акт о закрытии Владимирского обновленческого собора), №366( Акт передачи имущества закрытого Владимирского собора от 4 сентября 1937года), №354 (Ответ на жалобу №174 от 21.11.1938года о закрытии Владимирского собора) и «Решение Ирк.горсовета о закрытии Владимирского собора от 15 августа 1938годана основании Постановления Иркутского Облисполкома за №391 от 14 мая 1938года». Прошу читателя обратить внимание на то, сколько раз и какими постановлениями закрывался Владимирский собор. А также на то, что окончательное решение о его закрытии было вынесено на основе «Постановления Иркутского Облисполкома №391 от 14. 05. 1938 года»! Дело в том, что с 1937 года все решения в вопросах религиозных культов было передано Постановлением ВЦИК СССР от городских к областным, краевым и автономным республиканским исполнительным комитетам. И это был закон, нарушение которого каралось, как минимум 10 –ю годами заключения без права переписки, а то и высшей мерой социальной справедливости» -расстрелом! Поэтому – нарушать законы при тов. Сталине было как –то не принято! Нарушители и любители «острых ощущений» получали быстрый и жестокий урок, который учил законы, как минимум – уважать! А «мощи» Свят. Софрония, были – якобы сожжены согласно «Акту от 8 октября 1938года» Иркутского горсовета, решение на осмотр (останков) архиерея Софрония, извлеченных из Владимирского собора было принято, опять –же на основании «постановления Президиума Иркутского городского Совета за №39 от 5 октября 1938 года».

Эти сплошные нарушения закона, которые были на тот момент всего лишь первыми несоответствиями, лишь заставили меня сильнее «копать» и глубже «зарыться» в архивные дебри! После этого передо мной стало открываться много нового, интересного и доселе неизвестного. То –ради которого стоило терпеть все скорби, печали, унижения и оскорбления, что были мне даны на тот момент! И те, которые не оставляют меня даже и до сегодняшнего дня. Но я не ропщу, я за все данное мне благодарю Господа моего Иисуса Христа! За радости и горе, за скорби и печали –за все то, что Он дает мне в этой моей земной жизни! Стали «проявляться» первые ошибки, сделанные при более ранних исторических исследованиях, сделанные не специально, а –лишь по первым попавшимся под руку и непроверенным посредством следующих архивных материалов! Эти недоработки и ошибки убедили меня только в том, что нужно каждый факт проверять и перепроверять по нескольку раз –одних архивов другими! Вот первые попавшиеся мне в архивах материалы, которые опровергли сделанные историками до меня выводы –не совсем, в общем –то принципиальные, на первый взгляд, но –все же! Прежде всего, необходимо сказать о роли «обгновленцев» в судьбе «мощей» Святителя Софрония Иркутского. Так вот, «обновленцы» были врагами Церкви! Но – Господь, как обычно – управил все к лучшему и сделал их Своим «орудием», с помощью которого эти «мощи», вернее –часть их смогла сохраниться до 1938года. Вторая часть была отделена после пожара 1917 года в Богоявленском Соборе и хранилась в Вознесенском Иркутском мужском монастыре, как минимум –в 1917 и 1918 годах (свидетельства этому я нашел в ГАИО). Имеется и еще одна, вполне имеющая право на жизнь версия о том, что «мощей» Свят. Софрония в переданной в Ирк. Горсовет гробнице не было, а это были чьи –то другие «мощи». Ведь в Софроньевском приделе Богоявленского собора, переданном в 1934г., а не в 1930 г. «обновленцам» –были «останки» Архиепископа Иркутского Иоанна, который участвовал в прославлении Свят. Софрония и был здесь захоронен в декабре 1918года. И еще одна версия существует. Та что наиболее вероятна – в цинковом ящике, что был в «гробнице» той, что была сожжена в топке котла отопления Иркутского горсовета 8 –го октября 1938года не было «мощей» Свят. Софрония, а была «кукла». «Мощи» же были на каком –то более раннем этапе подменены этой подделкой –«куклой».! И сейчас я объясню, почему и откуда у меня впервые возникли подозрения и мысли на подмену «мощей», которые впоследствии были подтверждены очень серьезными и весомыми фактами.

Итак, Государственный архив Иркутской области –фонд №121, опись 2, дела №№ 24 и 25: «Отчет Вознесенского мужского монастыря за 1917 и 1918годы». Отчеты написаны от руки –разными людьми, в разных стилях и разными почерками. Что их роднит, так это то, что написано об одном и том же – о судьбе «мощей» Святителя Софрония! Впрочем – судите сами: отчет № 25 за 1917год, рука иеромонаха, в тот революционный год – иеродиакона Арсения (Прохорова). Глава III –«Устав, богослужения и жизнь братии в монастыре», дословно: «По субботам (кроме праздников) каждую неделю совершается панихида по блаженнопочивающим в монастыре схимонахе старце Герасиме, Священноархимандрите Сенесии и Блаженном Епископе Иркутском Софронии». В деле №24 «Отчет о жизни монастыря за 1918год» глава с таким же номером, с точно таким же названием и говорит точно о том же самом –только почерком другого человека, но точно в тех–же выражениях! Как мы все знаем – в Православии Святые не умирают, а блаженно почивают! Поэтому – вам, читатели –думать и делать выводы! Далее – в том и другом отчетах Главы за номером IV: «Церкви, часовни и другие здания» говорят о том, что: «В монастырской ограде кроме храмов находятся две каменных часовни: а. Над могилой основателя монастыря схимонаха старца Герасима. б). Над склепом архимандрита Сенесия. И – после нескольких незначительных фраз следует, что …-- --Старца Герасима и архимандрита Сенесия местные жители чтут, как Угодников Божьих!». Как мы все–православные люди, знаем –впоследствии архимандрит Сенесий был прославлен, как Сибирский Святой! И еще одна очень важная для объяснения причин грядущих событий фраза в обоих отчетах –в главах с одинаковыми номерами V: Ризница, библиотека и монастырские строения –«Архивы монастыря и старые книги хранятся на башне схимонаха старца Герасима в верхнем ея этаже».

Продолжим цитирование государственных архивных документов и перейдем к захоронениям в Софроньевском приделе Богоявленского Собора города Иркутска, то есть рядом с «мощами» Свят. Софрония и опять вернемся к делу №24 описи 2 фонда №121, к главе VIII: «Особые события из жизни монастыря в 1918году». …«3/16 декабря 1918 года после непродолжительной болезни скончался Высокопреосвященный Архиепископ Иркутский Иоанн. Погребен был в Софроньевском приделе Богоявленского Собора». Тот – же 121 фонд, опись2, дело №37: «Переписка с органами Сов. Власти за окт. 1920 –ноябрь 1923гг. Жалобы верующих, списки имущества –реквизируемого властью у Вознесенского монастыря, телеграммы из Москвы , прочая переписка», говорят о том, что на протяжении трех лет: 1920-1923гг. , в монастыре проходили многочисленные бесчинные обыски, реквизиции и облавы, а так –же аресты и прямые грабежи, на которые представители Сов. Власти не только не реагируют, но и – фактически поощряют их! Доходит до того, что в монастыре бесчинно вскрывают «мощи» Святителя Иннокентия Кульчицкого, выбрасывают их, а раки –Его и Святителя Иоанна Тобольского «реквизируют»! (ГАИО, ф.121, оп.», д.№8 и 37. стр.52, 67, 105. Ф.р. №47, оп.1, дело №150). И, как итог –телеграмма из Москвы от марта 1922года о начале тотальных реквизиций, по старым –дореволюционным архивам и описям, и дополнение из Иркутска –списки церквей со сроками и датами реквизиций. Затем –отдельное постановление от 22 марта 1922г. технической комиссии по изъятию церковных ценностей Иркутского губисполкома о: «…начале изъятия золотых, серебряных и иных ценностей из мужского Иннокентьевского Вознесенского мужского монастыря, начиная с 23 марта 1922года».(ГАИО, ф.121, оп.», д. 37). И парадоксально –аккурат в одну из ночей накануне 23-е марта 1922года в башне старца Герасима, в архивах монастыря вспыхивает сильный пожар, который никто не тушит, так как все боятся ночных грабежей, на которые власть не обращает внимания. Пожар, естественно –уничтожает архивы монастыря, в том числе и дореволюционные! Кое –что, конечно остается, но многих документов уже не спасти и не найти! Вот он и ответ – куда могла деться большая и значительная часть архивов монастыря!

Итак, вывод после изучения архивных документов напрашивается просто сам собой: как минимум – часть «мощей» Святителя Софрония Иркутского в 1917 -1918годах находилась в Вознесенском Иркутском мужском монастыре! Затем эти, а – возможно и другая часть «мощей» из Богоявленского или Владимирского «обновленческого» Соборов в годы любой из этих:с1930 по 1937, то есть во время многочисленных переездов «обновленческой» церкви могли быть так –же перенесены и захоронены тайно в Михайло –Архангельском скиту, вернее –на его территории! Это было сделать тем проще, что в начале 30-х годов 20 –го века сюда – же была перенесена часть монастырского кладбища, разбитые надгробия которой до сегодняшнего дня лежат в роще слева от здания Михайло –Архангельской церкви. Они находятся в роще, в которой мы и нашли часть «мощей» после архивных поисков!

Теперь нам остается выяснить, чьи – же «останки» сгорели в топке котла Иркутского горсовета 8 октября 1938года, и имели –ли какое –либо право Иркутские городские власти создавать комиссию и, тем более –сжигать без страха последующего –жестокого и неминуемого наказания (в отличие от дня сегодняшнего, в который можно творить все, что угодно)! После изучения мной архивных и иных документов, после прочтения книг по истории Иркутской епархии РПЦ и бесед с известными Иркутскими историками вывод мог быть однозначным: «Это были останки кого угодно, но только не Святителя, прославленного по всей России!». И не потому, что большевики любили Русских православных Святых –а совсем наоборот, они их ненавидели. И не потому, что коммунисты не верили в Бога и не считали сожжение «мощей» Святых святотатством! Все было гораздо проще и страшнее для любого из граждан страны Советов 30 –х годов века 20 –го: все «стучали» на всех, а нарушение Советских законов при тов. Сталине каралось быстро, неминуемо и очень жестоко. Как минимум –это каралось 10 –ю годами Колымских лагерей или, что гораздо чаще –«высшей мерой Соц. Справедливости» –расстрелом без права апелляции. Поэтому при товарище Сталине законы, в основном – соблюдались, особенно представителями этой Советской власти!

Вернемся снова к архивным фондам и материалам, снова фонды –на этот раз №№504 и 600:(Исполнительный комитет Иркутского городского совета и Восточно – Сибирский исполком). Инспектор Иркутского городского совета по религиозным культам тов. Зелле Е. П. –женщина, между прочим, приняла дела в сентябре 1938 года и работала в этой должности до 1941г., возможно и дальше, просто – после начала Великой Отечественной войны и ослабления давления на религию я перестал отслеживать ее судьбу. Для того, чтобы хотя бы просто выжить в эти жестокие годы, не говоря уже о том, чтобы занимать какие –либо должности, нужно было любить и соблюдать законы Советского Союза и не нарушать их( Ф.504, оп. 5, д. 354, стр. 6-8, 22, 123 и т.д.), то есть быть, как минимум –законопослушным человеком и хорошим чиновником! Почему – же все таки, любая комиссия, не только Иркутского, а любого органа Советской власти, территориально – ниже областного, краевого или автономного республиканского, не имела принимать решения о чем – либо, связанных с делами религий?! Поясню эти действия властей на нескольких примерах, начиная с 1932 года. И начну я свои пояснения с конкретного примера последовательности, стратегии и тактики действия представителей властей на «местах», начиная от уровня районных. Эта тактика действует со времен Римской Империи довольно успешно: «Разделяй и властвуй! Хлеба и зрелищ!». Одновременно необходимо указать на врага, из – за которого мы все так плохо живем –в данном случае это была Церковь! Как всегда –просто, но срабатывает почти всегда безотказно!!! Тридцатые годы двадцатого века не стали исключением из правил работы дьявола. Но на этот – же крючок он, как всегда и попался! У русского народа сработала любовь – на «генном уровне» к Богу, и он все –же излечился от «коммунистического вируса»! Но это все было уже после – в самом конце 20 –го века, а пока, в 30 –х годах большевики прочно удерживали свои позиции. Мы –же продолжим свои исследования и перейдем к конкретному историческому примеру 1932года –вскрытию большевиками «мощей» Василия Мангазейского –местночтимого Сибирского Святого –угодника Божия (Ф.р.600, опись 1, дело №321. Списки закрытых церквей за 1932год. Восточно –Сибирский краевой исполком). На 43 –х листах этого дела изложены факты и приведены документы по церкви в Нижне –Туруханске, о «вскрытии, извлечении и изучении мощей Василия Мангазейского». Но, прежде вскрытия были проведены многочисленные митинги и собрания трудящихся Туруханского района, напечатаны мнения простых советских граждан, в общем – как всегда при «Советах», видимость «народного волеизъявления» была соблюдена! И, попробуй –докажи, что это было не так, что это не народ решил вскрыть и убрать «мощи», закрыть и переоборудовать Православный храм, а власть! Может, поэтому –пока нет народного покаяния, нет и радости и счастья на Руси?! Но–это всего лишь небольшое отступление от сюжета, поэтому –продолжим наши рассуждения!

Напомню еще раз – вышеприведенное дело происходило в 1932 году, за 6 лет до сожжения «мощей» -якобы Свят. Софрония Иркутского. В 30 –х годах большевики стали, в отличие от 20–х, хотя –бы внешне, соблюдать закон, особенно после принятия в 1937 году Конституции, самой –самой народной и «демократической» в мире! Это стало заметно особенно с середины 1938 года – с назначения тов. Берии наркомом внутренних дел, вместо «кровавого» Ежова –с его знаменитыми «ежовыми рукавицами». Именно в это время начались кое –какие послабления, были выпущены на свободу, как потом выяснилось –временную, многие советские, инженерные и технические руководители и начальники.

Далее – именно с 1938 года все дела, связанные с религиозными культами, были переданы «постановлением СНК СССР» из ведения районных и городских властей к областным, краевым и автономным республиканским исполнительным комитетам. Даже в нашем конкретном случае Владимирская «обновленческая» церковь была закрыта «Постановлением Иркутского облисполкома за №391 от 14.05. 1938года». Правда, имущество этой церкви было принято от «общины верующих»Владимирской церкви «актом –описью культового имущества Владимирского Собора(обновленцев) от 22 июля 1937 года». В числе прочих принятых вещей значится очень много интересного, в частности, под №640: «В часовеньке Софрония» – гробница деревянная, коричневого цвета, запечатанная сургучной печатью (переносная). Количество печатей нам необходимо запомнить(Ф.Р.504, оп.5,дело№366).

Впрочем, в этой описи много интересного и нового для историков , подтвержденного затем последующими моими изысканиями, запросами в некоторые инстанции и ответов на часть из них! Но – об этом позже, пока – же вернемся к нашим исследованиям, к возможностям городских, не областных и краевых властей – принимать самостоятельные решения по «вопросам религиозных культов». Вернемся снова к фонду 504, оп.5, делу №354. Прочитаем «Ответ тов. Зелле Е.» Председателю комиссии по разбору жалоб Иркутского горсовета тов. Тесля от 21сентября 1938года. В данном ответе говорится о том, что Владимирский «обновленческий собор» был закрыт по решению не городского, а Иркутского областного исполкома за №391 от 14.05.1938года. Бывшие члены «общины верующих» Владимирского собора написали по этому поводу жалобу за №174 , на что и был вынужден отвечать «Председатель комиссии по разборам жалоб» тов. Тесля. Напомню еще раз –ответ на жалобу верующих датирован 21 сентября, якобы –«мощи», якобы –сожгли 8 октября 1938года, т.е. уже после данного ответа. Копии всех жалоб обязательно шли по месту написания, исполнение их обязательно (в отличие от сегодняшнего дня) контролировалось!!! И, кто –то после всего вышесказанного будет убеждать нас о том, что городские власти после подобного скандала будут«самоубийственно» нарушать закон?! В таком случае – этот человек или не жил при Советской власти, или он сознательно идет на обман! Поэтому, я смею категорически утверждать о том, что Иркутские городские власти без твердого убеждения в своей безнаказанности не могли ни создать «самочинную» комиссию по «осмотру останков архиерея Софрония, извлеченных из Владимирского собора» (Протокол №39 от 05.октября 1938г., ни – тем более –сжигать чьи бы то ни было –«останки» без соответствующего согласования. Согласований, как минимум на областном уровне, чего так и не было сделано! Мною были изучены, кроме архивных –так же и газеты и журналы Центра и Иркутской области за весь 1938год (Восточно –Сибирская правда, Советская молодежь, Восточно –Сибирский путь и т.д., в т. ч. и центральная Советская пресса, такая –как «Известия» и «Правда»). Ни в одном из этих и других изданий нет ни следа упоминаний о том событии, что якобы –произошло в Иркутске, то есть о «сожжении мощей архиерея Софрония». А уж о «церковном мракобесии» и об «обмане попами Советского народа» в те годы власть Советов никогда не забывала упомянуть. Поэтому – читатель, тебе делать выводы, а они –скорее всего однозначны: «Если что –то и сожгли в те дни в топке отопления Иркутского горсовета, то это могло быть всего – лишь «куклой», и –ничем иным»!!!

И для окончательного решения всяких сомнений о вышесказанном добавлю: мной было найдено упомянутое «Разъяснение Президиума Верховного Совета РСФСР №644/132 от 03. 09. 1938года», на которое произвели ссылку Иркутские городские власти при сожжении якобы «останков», якобы Свят. Софрония. Так вот – это было самое обычное и рядовое постановление, в котором говорится, как обычно об «усилении антирелигиозной борьбы» и, совсем ничего о том, что необходимо срочно начать «сожжение мощей». Иначе – бы сгорели все «мощи», что в это время находились в музеях – центральных и периферийных, чего –к счастью, не произошло! Поэтому данный вопрос необходимо «закрыть» и продолжить наше исследование дальше! А то – получается, что Советская власть вела на местах какую –то странную «антирелигиозную борьбу», о которой никто ничего не знал! Все–таки 30е годы 20го века, и начало 21го века в России «постсоветской» – это, как говорят в Одессе –«две большие разницы»! Мы вернемся к «Акту о передаче имущества закрытого Владимирского собора (обновленцев) от 04 сентября 1937года» и вновь напомним о том, что количество церковных печатей не соответствует последующему «Акту от 08 октября 1938года» об осмотре останков архиерея Софрония ,извлеченных из Владимирского собора». В акте передачи имущества от 1937года на «переносной гробнице» была одна церковная печать, на акте 1938 года этих печатей уже две! Ладно –бы наоборот, могла одна печать при перевозке или хранении оторваться и затеряться, но –наоборот?! Это нереально –тем более, что любое изменение при хранении ценностей или переданного имущества обычно оформляется соответствующими актами. Этого сделано не было ни до –ни после передачи, архивные материалы мной были по этому поводу так –же изучены. Не стоит так же забывать о том, что долгое время в 1936 и 1937 годах во Владимирском «обновленческом» соборе находилась «Покровская старообрядческая община верующих». Сохранилась обширная переписка между ними и Иркутскими городскими и краевыми властями о передаче старообрядцам» предметов их «религиозного культа». Так –же и о том, чтобы: «органы Советской власти» забрали из собора «не соответствующие старообрядческому религиозному культу иконы и прочее имущество», и «выдали взятые из старообрядческой церкви и хранящиеся в антирелигиозном музее освященные предметы…». Иркутская краевая власть пошла старообрядцам навстречу и выдала им все запрошенное имущество(Ф.р.№600, оп.1, дело№1452.Материалы о закрытии церквей и молитвенных домов в районах Иркутского края). Много нового и интересного –неисследованного ранее открывается при изучении архивных документов, впрочем –это дело других, более подробных и тщательных поисков и исследований. Вот «непаханое поле» для православных историков! Далее мы перейдем к содержимому вскрытого гроба с «останками архиерея Софрония», как говорится в акте от8.10.1938г. Привожу фразы из акта дословно, передаю лексику и стилистику написанного: «Гроб деревянный, внутри его находится второй цинковый гроб, опечатанный двумя (!!!) церковными сургучными печатями…». Сразу возникает закономерный вопрос: «Почему цинковый, а не оцинкованный?! Что – Советская власть очень богатая стала, при изъятии серебряных рак заменила их не на простые железные, а на цинковые?!». И еще один вопрос: «Для того, кто хотел поставить еще одну церковную печать, нужно было вскрыть деревянный гроб, прилепить сургучную печать и обратно все закрыть». Как –то это нереально, зная советскую действительность тех времен!». Но –запомним эти подробности, затем сравним их с тем, что мы нашли при последующих раскопках на территории Михайло –Архангельской церкви. Пока –читаем дальше: «При вскрытии цинкового гроба обнаружены: древесный уголь, зола, обгорелые кости, причем все это было накрыто ватой».(Ф.Р.504, опись5, дело354. Материалы о закрытии Михайло – Архангельской церкви. Списки действующих церквей за январь 1936 –январь 1939гг.). Вспомним еще один раз: осмотр «останков Свят. Софрония» происходил в апреле 1917года т.е. до«Октябрьского переворота», постановление Священного Собора о«Прославлении Святителя Софрония » от 10/23 апреля 1918года говорит о том, чтобы: «4). Священные останки Святителя, собрав в ковчежец, благоговейно вложить в раку» –что и было впоследствии сделано! Пусть их затем – во время многолетних странствий перекладывали, Но – убеждать нас в том, что содержимое этого цинкового гроба, согласно акту от 8 октября 1938года – было«останками Святителя , благоговейно вложенными…», было –бы по меньшей мере, кто бы нас в этом не убеждал –святотатством и надругательством над «православной Святыней»! Другое дело, что за многолетние странствия из Храма в храм и, после – в любое время, до помещения «мощей Святителя Софрония» в «спецхранилище» Иркутского горисполкома –эти «останки» могли быть подменены, что и было –вероятней всего сделано, учитывая многовековый опыт борьбы Православной Восточной Церкви с ее «врагами»!

Кроме всех этих, как я считаю – весомых и значительных фактов того, что «мощи Свят. Софрония» были тайно перевезены и захоронены на территории Михайло – Архангельского скита Вознесенского Иркутского монастыря, были еще очень важные и труднооспоримые свидетельства «очевидцев» тех событий. Очевидцы «прославления» Свят. Софрония в 1918году и последующих событий 20х и 30х годов 20го века были в 70х и 80х годах этого –же века еще живы, и приезжали на место прошедших событий. Многим, в т. числе и мне – молодому прихожанину Михайло –Архангельской церкви, посещавшему ее в те годы, посчастливилось говорить с живыми на то время «очевидцами», да и не только мне, но и многим другим людям! Подробности тех событий всегда и при любых беседах выглядели и сообщались «очевидцами» одинаково. Несколько разнилось у них лишь место захоронения «мощей» Свят. Софрония, Св. Архимандрита Сенесия и, возможно –старца Герасима. Но –это уже было не принципиально, мест возможных захоронений называлось четыре, и отстояли они друг от друга всего на несколько десятков метров, что –согласитесь, уже не совсем принципиально! Самое главное – знать, где и что искать, и иметь соответствующее снаряжение и оборудование. Да, и еще обязательно было иметь на последующие поиски «благословление» правящего Иркутского Архиерея! По секрету могу сказать о том, что все вышеперечисленное я в конце концов получил. (Правда, пока умолчу о том, чего все это мне стоило!).

Даже «последовательность захоронения» и «приметы» именно этого, а не какого – то иного указывались «очевидцами» тех событий одинаково. «…Подземный склеп, в нем находится деревянный гроб с останками Св. Архимандрита Сенесия, на груди которого поставлен металлический или серебряный, я склонялся–на основании революционных реквизиций – к железному, ящик с «мощами Свят. Софрония». Склеп перекрыт досками, затем идет слой битого стекла, а – уж только потом насыпан слой земли». Данные подробности указывались практически при любых разговорах и, забегая вперед –впоследствии при наших последующих раскопках –почти дословно подтвердились! А, ведь бывает и наоборот –не зря ведь существует поговорка: «Ну он и врет, как очевидец»! Но –эти все события были уже после –5 октября 2007года, а пока было только самое начало этого самого того октября –время сжималось! Я продолжал работать в Иркутском областном архиве, сверяя полученные данные с другими –добытыми мной в областной библиотеке им. Молчанова – Сибирского и в областном краеведческом музее. Моя уверенность в том, что «мощи» Свят. Софрония и Св.Архимандрита Сенесия захоронены на территории Михайло –Архангельской церкви г. Иркутска крепла, и я решил попробовать получить «благословление» на «раскопки» у Настоятеля Михайло–Архангельского прихода протоиерея Калинника Подлосинского и у правящего иерея –Архиепископа Иркутского и Ангарского Вадима. Эти «благословления», после всех предварительных доказательств –мне получить удалось! Что это все мне стоило –не в денежном, конечно эквиваленте, но –это уже тема другого очерка! Интересна сама последовательность последующих событий, особенно все то, что связано с Настоятелем прихода –отцом Калинником!

Впрочем –по порядку последующих событий. После моей предварительной беседы с Владыкой Вадимом –он дает свое «благословление», но –только в том случае, если разрешит о. Калинник Подлосинский! Настоятель прихода свое разрешение дает, но –только на обследование с использованием металлоискателей. А если они что и покажут, то с запретом на последующее «вскрытие захоронения». Казалось – бы, все –тупик, тем более, что техники мощной и специалистов у меня даже и среди знакомых нет! Приборы и специалисты есть у ФСБ и у «поисковых отрядов», но ни тех ни других я не знаю, и –даже среди знакомых моих знакомых нет!!! Я не стал отчаиваться, ведь мы Православные, тем более, что волю свою я отдал в руки Бога и Господа моего Иисуса Христа! Я опять, как и всегда –стал усиленно просить Бога о помощи, и Он меня не оставил–послал и специалистов, и специальную аппаратуру (металлоискатели, щупы, «профессиональных поисковиков» из ФСБ и т.д.). Отец Калинник в итоге разрешил «вскрытие захоронения», и –даже сам в нем принимал активное участие! Но –это было, повторюсь опять, после –пятого октября 2007года, все было впереди!

Теперь наступает самое время рассказать о том, как я познакомился со специалистами по раскопкам. Во время одного из моих посещений ребят из Иркутского областного управления по связям с общественностью и с религиозными организациями –комитета при Иркутском губернаторе , я поделился с сотрудниками этого управления, с которыми у меня сложились неплохие отношения –своими проблемами по поискам «захоронения». Там –же были и два малозаметных человека средних лет, которые –как оказалось при нашем последующем разговоре, были не только сотрудниками ФСБ, но и специалистами в нужном мне направлении поисков, имеющие необходимое оборудование для дальнейших поисков, и –самое главное, они оказались православными людьми. Ребята согласились нам помочь безвозмездно в самое ближайшее время, но с одним условием (важным для них и для меня). Я должен был в самое ближайшее время (т.к. в скором времени ребятам нужно было ехать в длительную командировку), получить «благословление» у Владыки Вадима на «вскрытие захоронения». Сколько – же разных, но одной цели служащих условий мне было поставлено, и –Слава Богу–я их выполнил! Без этого всего не было – бы последующих событий, которые и привели ко многим и значительным открытиям. По другому все то, что произошло в дальнейшем –просто не назовешь! Кроме вышеперечисленного –один из этих двоих оказался командиром поискового отряда «Наследие», того самого, что каждое лето проводит раскопки на местах боев Великой Отечественной войны. Того отряда, который прославился в г. Иркутске тем, что после упорных и долгих поисков определил имя неизвестного военного летчика с разбившегося на севере Иркутской области во время Войны 1941 -1945 гг. самолета и нашел его имя! Нашел – несмотря на те неудачи, что «пророчили» этому отряду «благожелатели», несмотря на то, что от разбившегося самолета на начало тех поисков имелся всего –лишь обломок винта (без номеров и опознавательных знаков). Второй из них был таким – же высокопоставленным сотрудником ФСБ и имел доступ к самым мощным в нашем «Восточно –Сибирском регионе» металлоискателям. Их оказалось два: оба были импортными, в то время для простого человека малодоступными. Вот их марки и названия: 1). Обычный, фирмы «Мини Лаб» марки «Мушкетер -Про» и 2).глубинный -фирмы «Фишер», марки «Джемини –3». Глубина их поиска – до двух метров, металл при поисках может быть любой –железо, сталь, серебро, золото и т.д. В общем, это –инструмент для профессионалов!

Так как ребята были православными, то и ими в том числе было поставлено мне условие для начала поисков – получение для раскопок на территории Михайло –Архангельского прихода Иркутской епархии РПЦ «благословление» Владыки Вадима! Слава Богу –все поставленные мне условия я исполнил, и мы начали раскопки. На календаре был день 5го октября 2007года.То утро выдалось не по осеннему ясным, теплым и солнечным. В нашем распоряжении, по предварительным условиям –одна неделя, в случае удачи ничьих имен я не называю, все возникшие проблемы беру на себя! Мне не привыкать к подобным условиям – не в первый раз, поэтому я согласился, и мы начали свои «археологические поиски». Мы втроем: двое сотрудников поискового отряда «Наследие» и я – председатель Совета прихода св. апостола Андрея Первозванного села Мамоны Иркутской епархии РПЦ Горбатов Владимир заезжаем на территорию Михайло –Архангельского прихода г. Иркутска. Нас уже ждут: настоятель прихода о.Калинник и двое молодых рабочих, которых дал нам настоятель для производства земляных работ.

Мест поисков было всего четыре: справа от алтаря, за алтарем и слева от него, там где находится часть перенесенного в 30е годы из Вознесенского монастыря кладбища. Последнее 4 –е место было за территорией прихода и церкви,где проходит автодорога из Ново –Ленино на Иркутск -2. За дорогой есть старое церковное кладбище, где с 30х и по -60е года 20-го века хоронили настоятелей Михайло – Архангельской церкви. События развивались так: Поисковики из отряда «Наследие» настраивают свою аппаратуру, опробуют ее на металле, который попадается под руку и, получив благословление – мы начинаем поиски! Начать их мы решаем со старого кладбища за церковной оградой. Проходим среди могил, ребята используют металлоискатели, которые «молчат». Для проверки работоспособности парни подносят металлоискатель в старой железной трубе, что лежит неподалеку от оград. Металлоискатель начинает звенеть, реагируя на металл. Трубу мы убираем, после этого снова проходим с прибором по кладбищу. Оба прибора молчат. На этом свои поиски здесь мы заканчиваем и переходим на территорию прихода. Честно говоря, никто не думал о том, что на этом старом кладбище что –то есть, и я объясню – почему. Все очень просто – рядом с кладбищем стоят двухэтажные дома, в которых в те далекие годы находились разные государственные и медицинские учреждении. Копать землю рядом с их окнами –значило автоматически вызвать туда, как минимум –милицию, получив долгие и нудные разбирательства! Впрочем, мы должны отработать все версии, поэтому после «бесплодных поисков» мы оттуда уходим и начинаем дальнейшие поиски справа от алтаря. Там тоже есть несколько захоронений,но металлоискатели опять молчат. Мы переходим за церковный алтарь, где растет береза –«вампир» и, по преданию есть еще захоронение. «Поисковики» таким именем называют те деревья, как и в нашем случае –березы, что растут на местах старых захоронений и тянут из них «соки», имеют искореженный –довольно страшный специфический вид, и очень часто служат ориентиром в поисках старых захоронений. Ребята включают аппаратуру и, почти сразу «Фишер» начинает звенеть, но как –то неуверенно, слабо. Поисковики говорят о том, что в земле лежит старая консервная банка или нечто подобное. Рабочие, которые даны нам в помощь о. Калинником, начинают копать и, в самом деле –находят проржавевшую банку! После этого данное место мы проходим с металлоискателями еще один раз, но все бесполезно –металлоискатели «молчат». С чувством разочарования мы совещаемся и переходим на последнее место поисков – на монастырское кладбище, что слева от церковного алтаря. Туда, где когда –то давним давно «просела» земля, и туда – где многие хотели и раньше (тайно) провести раскопки! Только вот все боялись проводить эти самовольные поиски, так как с ними связаны многие «страшные» легенды и были. Мы проходим предварительно по территории «захоронений. Всюду на земле лежат обломки и куски старых могильных плит и надгробий, на некоторых из них еще с трудом можно прочитать даты «кончин». В основном это –на надгробных плитах выбитые даты начала и первой четверти двадцатого века. Нас это в какой –то мере радует. У нас в душах «тлеет надежда» в том, что за время переноса кладбища можно было довольно легко «перенести» и спрятать «мощи» Свят. Софрония и Священноархимандрита Сенесия.

Снова настраиваются металлоискатели и наши поиски продолжаются. Поначалу они «молчат», но в одном месте, там –где просела земля и там –где «народная молва» предполагала наличие подземного склепа (вернее –в метре или полутора от того места, но это уже несущественно), глубинный «Фишер» подает свой голос. Сначала как –то неуверенно, тихо и прерывисто, но затем звенит более уверенно и, наконец –начинает просто напросто «орать»! «Есть, в земле металл и, довольно много»: говорят ребята и перепроверяют данные этого металлоискателя вторым – обычным «Мушкетером –Про». Он подтверждает показания первого. Как говорят ребята о локализации сигнала: подтверждается большой подземный объем содержимого. Количество того, что находится в земле –это железный ящик, достаточно большой по объему! О. Калинник стоит рядом и все видит. Мы спрашиваем у него разрешения на последующие действия и получаем его. Ребята достают двухметровый тонкий металлический острый щуп и осторожно «ввинчивают» его в землю. На глубине, примерно одного метра щуп упирается во что –то твердое и слышится скрежет металла по металлу. Затем, как –то быстро и со страшным скрежетом щуп проваливается на полметра вглубь земли! Мы откладываем поиски и вчетвером: О. Калинник, «поисковики» и я начинаем совещаться о наших дальнейших действиях.

После некоторых раздумий и сомнений решаем: «В этом месте землю вскрыть и посмотреть, что –же в ней все –таки есть…». Милицию решаем не звать, во первых –пока еще рано, а во вторых –свой отказ, в случае чего, будем мотивировать тем, что мы просто напросто наводим порядок на частной территории. При наведении порядка и уборке территории милицию не зовут, разве что при «чрезвычайной ситуации», чего у нас совсем нет! Мы расходимся, племянники о. Калинника берут в руки лопаты и начинают копать землю. Примерно на глубине полуметра появляется слой битого стекла, мы настораживаемся –ребята продолжают копать, но –медленнее и осторожнее. За слоем стекла открываются куски полуистлевших досок, по виду –это перекрытие склепа, за ними открывается кирпичная подземная стена из крепкого старого кирпича! Ребята копают вдоль стены и вот что видят: толщина стены в полкирпича, длина –более двух метров. Тип кирпича –полнотелый, такой –же, как в старых стенах домов 19го –начала 20го веков, раствор в заполнении кирпичных швов –такой же. Затем, после обкапывания стены –ребята начинают снимать слой земли над склепом. Чуть позже лопата начинает скрежетать по чему –то железному и на свет появляется «проржавленная кружевная» железная крышка –круглая, диаметром примерно с полметра и видом, как коробка от кинопленки. Из –под крышки мы достаем обугленные куски дерева, золу и кости, как чистые, так и обгоревшие –с явными признаками того, что они побывали в центре довольно серьезного пожара. После них снова идут полуистлевшие доски и опять человеческие кости –на этот раз «чистые», без следов «обгорелости». Всего в самом начале –по предварительным данным, мы достали «останки» двух человек. Это были кости скелета: лопатка, тазовая кость, большеберцовая кость, часть кости бедренной –с головкой, подколенник, часть стопы. На этом мы решили временно остановиться, хотя раскопки были в самом начале, и копать нужно было еще очень много и долго. После совета и предварительного осмотра «останков» поисковики из отряда «Наследие» предварительно и, очень приблизительно определили: «Кости принадлежат, как минимум --двум разным довольно пожилым людям, и –судя по возрасту, они старые. С момента кончины этих людей прошло от 200 до 400т лет. Более точный ответ может дать экспертиза и консультация со специалистами – профессурой по анатомии и болезням костей человека».

Окончательное решение нашего «Совета в Филях» звучит так: «вскрытый склеп мы временно прикрываем досками. Кости, части досок из склепа и железную пластину я забираю с собой и пробую найти специалистов: врачей, судебных медиков и следователей, патологоанатомов, археологов, и прочих специалистов – кого получится и удастся найти». После нашего совета все вышеперечисленное я собираю и складываю в коробки, банки и пакеты. Все это я загружаю в машину и собираюсь уезжать. Поисковики из отряда «Наследие» так – же собирают свою аппаратуру и уезжают. В моих поисках начинается новый –следующий этап. Я ставлю себе задачу по определению возраста, пола, принадлежности и –если это возможно, то –идентификации найденных нами «останков».Задача сложная, как и обычно, но –когда и кому при подобных поисках было легко?! Поэтому я начал решать поставленные задачи последовательно, о чем можно написать отдельную книгу. Книгу, в которой можно описать все: об удачах и неудачах, счастливых встречах и знакомствах, о поисках и открытиях, да и о многом другом. Я – же сейчас постараюсь написать о всем происшедшем со мной и с найденными нами «останками» как можно короче, но –стараясь при этом не упустить при дальнейшем рассказе ничего существенного!

Первым моим этапом в последующих поисках стала областная лаборатория судебной медицины, которая находится в г. Иркутске –в предместье Рабочем, на улице Баррикад. Там сделали предварительные первые выводы, которые затем подтвердили затем, практически слово в слово все последующие перепроверки. Среди этих специалистов были: медики, биологи, судебные медики, археологи, историки, физики –кандидаты и доктора наук, профессора и доценты, зав. лабораториями и клиниками… Я прошел с «мощами» для проверки через кафедры и лаборатории Иркутских медицинского и сельскохозяйственного университетов, Института травматологии и ортопедии, анатомические и биологические кафедры, морги и т.д., в общем –туда, где могли дать мне ответы на возникающие вопросы! Имен и фамилий я называть пока не буду, хотя они все у меня есть и могут подтвердить все, мной здесь написанное. Назову лишь одну фамилию, и то –только потому, что этот человек помог мне в том, неразрешимом, как казалось –на тот момент, противоречии. Его имя я укажу чуть позже, а пока продолжу свое повествование. Перед своими действиями по идентификации «останков» я снова пробился на прием к Владыке Вадиму, чтоб взять у него очередное «благословление» на последующие действия. При этом я чувствовал, что терпение у Владыки заканчивается и, что –скоро от меня будут скрываться все руководители Иркутской епархии РПЦ. Но –Господь ведь сказал: «Ищите и обрящете (найдете), стучите и откроют, говорите и услышаны будете..». И, в притче про «таланты», где господин наказал того слугу, который закопал их в землю, т. есть предпочел ничего не делать! А наградил хозяин того, кто приумножил , поэтому я обычно предпочитаю работу – безделью! Да и русская пословица не зря говорит: «Под лежачий камень вода не бежит»! При моих беседах со специалистами я обычно –для чистоты эксперимента, ничего не говорил о том, к кому я до этого обращался и, какие выводы сделаны другими специалистами. Вопросы, мной при этих обращениях задаваемые, были стандартные: 1).Чьи эти кости по принадлежности – человека или нет? 2). Если человека, то каково это количество –один человек или больше? 3).Возраст, по возможности –при котором скончались эти люди? 4). Если возможно -примерное время, которое прошло со дня кончины? 5). Пол, рост, строение и др. данные, по возможности. 6). Примерное время захоронения (по состоянию металла, досок и кирпича).

Так вот, практически все специалисты были в своих выводах единодушны –за одним исключением (но о нем я напишу чуть позже). Но тот неверный вывод помог мне далее в другом направлении поисков. Вот эти мнения и выводы: «Металл коробки, в которой находилась часть «останков», по степени проржавления, «кружевам», средней влажности земли, где он лежал, как и остатки досок, пролежал в земле с первой трети двадцатого века; кирпич, как и раствор из швов –соответствует тому, что изготавливался в 19м –начале 20го веков; представленные для анализа кости –человеческие, и принадлежат, как минимум –двум разным людям мужского пола. При этом: тазовые, головка бедренной кости и лопаточная –одному человеку в возрасте от 50 –ти до 70 –ти лет, и был он крупного роста и крепкого телосложения, а большебедренная, надколенник и части стопы –другому, в возрасте старше 70 –ти лет. По цвету, состоянию и другим приметам (так, как неизвестно – какое время эти кости находились в земле) – костям от 200 до –максимум, 400 лет. Более точный ответ может дать только «радиоуглеродный метод», но анализ ДНК, скорее всего ничего не даст, так как нужно иметь для него прямых потомков, а где они и кто?!

Для чистоты эксперимента читаем статью Ю. Колмакова «Посмертная судьба Святителя Софрония» (к 230 летию со дня смерти): второй абзац… «Софроний Кристалевский был высокого роста, широк в плечах…». О том же говорят и другие исторические источники. К моменту «блаженной кончины» Святителю Софронию было 67 лет, а его товарищу и соратнику Священноархимандриту Сенесию – к моменту его «кончины» было более 80 –ти лет. Все эти данные независимо друг от друга подтвердили практически все специалисты, кроме одного. Это, как оказалось впоследствии, было к лучшему, так как из – за этих сомнений и, даже –прямых и явных насмешек я познакомился с настоящим специалистом –врачом, профессором , доктором наук, единственным у нас в области и в Восточной Сибири специалистом по болезням костей человека и животных –профессором Переслыцким Петром Федоровичем! Я до сих пор не понимаю, как и почему меня вообще к нему допустили и – почему он согласился разговаривать со мной?! Впрочем, все по порядку.

Пишу я о происходивших событиях без упоминания фамилий и имен, но это не значит того, что их у меня нет. Совсем наоборот, они есть, и –данные люди могут в любой момент времени подтвердить все, мной здесь написанное. Так вот, при посещении мной одного из специалистов по судебной медицине, он мне задал простой каверзный вопрос, но с большой долей ехидности: «Ты уверен в том, что эта вот –например тазовая кость принадлежит человеку, а не корове!». Мне нечего было ему ответить. Хотя до этого все специалисты говорили о том, что все представленные мной для обследования кости являются человеческими и принадлежат «homo sapiens». Ну что ж – вопрос задан, мне необходимо было получить на него ответ. Вот только у кого, чтобы после уже ни у кого не возникало сомнения в истине ответа и в профессионализме отвечавшего?! Я пошел по второму кругу: кафедра анатомии мединститута, разные кафедры сельхозакадемии, морги, врачи –травматологи, хирурги и патологоанатомы и т.д. Везде ответ был однозначен: «Это кости человеческие –по строению , отверстиям под кровеносные сосуды, выемкам под крепление мышц, размерам и т.д.». Наконец, мне дали фамилию самого известного врача, специалиста по болезням костей человека и животных –профессора и доктора наук Переслыцкого Петра Федоровича. Но, как сказали мне знающие люди:«Он с тобой разговаривать не будет, слишком большой специалист . Да и стар он, ему уже больше 70 –ти лет. В общем, кто он –и, кто ты?!». Ладно, решил я –попробуем с Божией Помощью! Знакомство с «Научным институтом травм» я начал с руководства этого института. И как уж я уговаривал руководство НИИ травматологии и ортопедии для того, чтобы мне разрешили встретиться и поговорить с профессором Переслыцким П.Ф.! Это тема отдельного рассказа, но это согласие я, в итоге получил ! Мы познакомились – хорошо и плодотворно поговорили. Петр Федорович оказался очень простым и приятным в общении человеком, разницу в уровне моих и его знаний он не афишировал – даже совсем наоборот! С ним было очень просто и легко говорить и узнавать много нового и интересного! Узнав о моих проблемах и, посмотрев на «тазовую» и прочие кости, что я принес с собой, профессор улыбнулся и, попросив подождать, достал из шкафа и положил передо мной почти такую –же, тазовую вместе с «головкой большеберцовой кости». «Похоже?»: спросил он меня. «Да, но есть и разница»: ответил я. «Вот то –то и оно, что разница! Это тазовая и большеберцовая кость молодого теленка, с этих именно костей началось мое увлечение, и изучение болезней животных и человека. Видишь разницу в креплениях мышц, отверстий под сосуды?! Возраст костей на «момент кончины» определяют по внутренней пористости костей, в том числе. Теперь –о размерах костей скелета: взрослый человек весит 60 -100 кг, а корова – от пятисот и более килограмм. Поэтому размеры костей, в т. числе и тазовых будут сильно различаться, как и хождение человека от коровы, т. есть вертикальный от горизонтального. То – же самое и пористость костей: видишь –кости теленка изнутри пористые, значит он был молодым. Костям – же, тем, что представил ты: от 60–ти до 80 –ти лет. Они принадлежат, как минимум двум разным людям мужского пола».

Вот Он –Божий Промысел, а как иначе все это назвать, и сомнения , и насмешки и, в итоге –консультация и подтверждение тех предварительных данных таким специалистом?! Если –уж не брать в расчет такое имя и такие характеристики, то –что же тогда является авторитетным?! Наша беседа с профессором Переслыцким П.Ф. закончилась заверениями последнего в том, что при необходимости он подтвердит все им прежде сказанное, и посильно будет нам помогать. Расстались мы довольные друг другом в полной мере.

Тем временем наступил ноябрь 2007 года и, несмотря на позднюю и теплую осень стало холодать, и пошел снег. Для того, чтобы не потерять то, что мы раскопали, пришлось временно (как тогда предполагалось –до весны будущего 2008 года),раскопанный склеп засыпать землей. После моих долгих и многочисленных переговоров с отцом Калинником, наконец –то рабочими Михайло –Архангельского прихода было очищено место для временного захоронения найденных нами и исследованных «мощей». Ими –же были подготовлены временные крест и надгробие, убраны от мест захоронений приходской огород и теплица. После этого я аккуратно разложил кости, пепел, частицы обгорелой древесины по отдельным закрывающимся банкам (металлическим) и привез их на место, откуда я их взял –на территорию Михайло –Архангельского прихода г. Иркутска Иркутской епархии РПЦ. Все это было сделано под присмотром настоятеля прихода – отца Калинника, и нами захоронено. Над захоронением было поставлено, как я очень надеялся, пока – временное надгробие с крестом! Во всяком случае – так мне обещал настоятель прихода –отец Калинник при этом захоронении. Но, как после оказалось, он свое обещание не сдержал. Весной наступившего –2008года отец Калинник отказал мне в продолжении раскопок и перезахоронении «мощей». На мои слова о том, что мы должны дать людям возможность проверить «истинность мощей» и «цельбоносную силу» их –если, конечно она есть, настоятель ничего не ответил. Он сказал лишь о том, что –по его мнению, для этого еще не пришло время. А кто из нас – «простых смертных людей», знает этот срок и это время?! В общем, разрешения на дальнейшие поиски и на «перезахоронение мощей» я так и не получил!!! Ну что ж – не мне судить и решать! Сразу появились другие доброхоты и доброжелатели. Они меня обычно ехидно спрашивают: «А что, Владимир, ведь «мощи» Священноархимандрита Сенесия были нетленны, а ты представил чьи –то кости». На это я им отвечаю следующими доказательствами: «Во первых, «мощи» – это любые останки, неважно –кости это или не только, и не столько они. Во –вторых, и – это главное, «мощи» – при нормальных условиях, в земле никто не хранит. «Мощи нетленны» при их хранении везде и всегда, кроме прямого, многолетнего соприкосновения с землей и водой, тем более –в соприкосновении с тленной и агрессивной «кислой и гниющей» средой. В земле водятся черви и прочая «тварь», которая ест все, что есть в земле, даже металлы и прочие соединения, в том числе и пластик. Вот такая тавтология получается. И – вообще, кто –то видел «мощи», например Василия Мангазейского, извлеченные из –под земли, из –под алтаря местного Н. Туруханского храма?! А мне приходилось видеть эти фотографии. Те фотографии, что сделали большевики при вскрытии, и ничего –никто и ни в чем не сомневается»!!! Вот такие мои доводы, может – быть я где –то и в чем –то ошибаюсь?!

Затем и, главное: после пожара 1го мая (по новому стилю) 1917 года от Святителя Софрония остались только «прах» и кости, частью обгорелые, а частью –нет. Постановление Священного Собора архипастырей РПЦ от 10/23 апреля (по старому стилю) 1918 года в четвертой части, касающегося Свят. Софрония Иркутского звучит так: «Священные останки Святителя, собрав в ковчежец, сложить в раку». Так как, после реквизиций 1920 -1924 гг. 20 века серебряные «раки» были изъяты, в т. числе и у Свят. Софрония (ГАИО, ф.р. №№ 504, 600 и т.д., а так –же ответ из Иркутского краеведческого музея за №33 от 15. 02. 2008г.), как ценности, то «мощи» как Свят. Софрония, так и Священноархимандрита Сенесия были переложены в металлические а, затем и в деревянные гробницы и гробы. Как это произошло и в случае со Св. Иннокентием (Кульчицким).

Напоследок –самое время напомнить тем, кто не знает, а –может быть и позабыл о том, что ценность «мощей» состоит не в их физической и телесной сохранности, а в степени их «цельбоносности». Целительность дается опять –таки только по «вере» в них! Сила и мощность излечения зависит только от этой самой «веры»! Но для этих излечений «мощи» должны быть открыты и «явлены» народу. Люди должны знать, куда и к кому им идти с просьбами о своем излечении. А Господь наш Иисус Христос и тот Святой, к которому люди обращаются, сами явят силу исцелений! Я ведь не предлагаю «априори» говорить о том, что это именно те «мощи», которые много лет искали. Господь Сам это решит и откроет! А я прошу только об одном: «Дайте людям возможность знать место, где – возможно и вероятно находятся «мощи» Свят. Софрония и Св. Архимандрита Сенесия. Дайте людям прийти к этому самому месту, где в свое время с большой долей вероятности, были сокрыты останки этих Святых. Дайте Святым возможность самим одарить «страждущих» возможностью исцеления и чуда»!

И последнее –необходимо закончить начатое нами в прошлом - 2007 году, но так и не оконченное «вскрытие» захоронения и склепа, и доведение до конца этого расследования! Впрочем –это решать не мне, я не могу быть хозяином на чужом приходе. Я могу лишь надеяться, как и всегда –только на Бога и Чудо! Все то, о чем я здесь написал, является пока лишь краткими, предварительными и не сформированными до конца набросками будущего серьезного научного труда. Труда, который – возможно придется писать не мне, а кому –то другому. Слишком много накопилось неизвестных до сегодняшнего дня исторических фактов, что открылись мне при работе в Государственном архиве Иркутской области. Это касается, в том числе роли «обновленцев» в истории РПЦ, и дореволюционной истории, в том числе и Вознесенского монастыря, и роли архимандрита Сенесия, да и много чего другого! Разве это все не Чудо и не Промысел Божий –все те факты , что мне открылось?! Разве не Чудо то, что произошло со мной , моей семьей и многое другое.?! В том числе и те факты, что хоть небольшой и сельский, и совсем небогатый, но – храм, а не часовня: во имя Свят. Софрония нами построен за три месяца! С алтарем и подаренными Посольским мужским монастырем, а так – же добрыми людьми иконами; так и написанной специально для нашего храма иконой Свят. Софрония Иркутского нашим епархиальным художником –Галиной Степановной. Фамилию художника называть не буду, ее и так все знают!

Да и много еще чудес у нас творится, если внимательнее всмотреться и увидеть. Поэтому – пора мне на этом заканчивать свое повествование и дать возможность людям узнать о произошедших событиях!

15 мая 2008 года.

Председатель Совета прихода Св.ап.Андрея Первозванного: Горбатов В.Н.

Использованная литература:

1). ГАИО, Фонды: Ф.№ –39, оп.1,3,4, 5, 6; Ф.Р. №42, оп.1. Ф.Р.№45, оп.2; Ф.Р.№47, оп.1; Ф.№50,оп.6, Ф.№121, оп.1и 2; Ф.№172, оп.1; Ф.№330, оп.1; Ф.Р.№№ 504 оп.5; Ф,Р,№600 , оп.1.

2). Иркутские епархиальные ведомости за 1917 и 1918годы.

3). Летопись города Иркутска XVII – XIX вв. Иркутск 1996г.

4).Романов Н.С. Летопись города Иркутска за 1902 -1924гг. Иркутск. 1994г.

5). Иркутская епархия XVIII – первая половина XIX века. О.Е. Наумова. Г. Иркутск.

6). Жития Сибирских Святых. Г. Иркутск.

7). История Михайло – Архангельской церкви. Г. Иркутск 2002г. Торшина Н.Г.

8). Комплекс зданий и сооружений Михайло –Архангельской церкви в Ново –Ленино г. Иркутск. Историческая записка, г. Иркутск1996г. О.А.Болдырева и Н.Г. Торшина.

9). Юбилейная статья Колмакова Ю.П. «Посмертная судьба Святителя Софрония» к 230 –летию со дня смерти.

10). Ответ №33 от 15.02. 2008 г. Иркутского областного краеведческого музея Председателю совета прихода Св.ап. Андрея Первозванного РПЦ.

11). То же №81 от 19.03.2008г. Иркутского обл. художественного музея.

12). Вознесенско –Иннокентиевский монастырь 1672 -2005гг. г. Иркутск 2005г. Приход Успения Божией Матери Иркутской епархии РПЦ.

Наш адрес:

664535, Иркутская область, Иркутский р-н, село Мамоны, ул. Раминского дом 11.

Приход Святого апостола Андрея Первозванного Иркутской епархии РПЦ МП. Телефоны: 8-3952-58-30-50; 8-964-226-25-76.

E-mail: wlad354@yandex.ru

Горбатов В. Н. Село Мамоны Иркутского района Иркутской обл. Приход Св. ап. Андрея Первозванного Иркутской епархии РПЦ. май 2008 г.

Смотрите также:

• Сегодня день памяти святого Георгия Победоносца →
• 7 апреля — Благовещение Пресвятой Богородицы →
• Визит Святейшего →