Фронтовик помнит этот день до мельчайших подробностей.
Спасло чудо
В полночь группа разведчиков, среди которых был сибиряк Иван Манухин, ушла на выполнение боевого задания за линию фронта. Бесшумно сняв часовых, они без потерь преодолели окопы немцев, но оказались в западне. Дзоты с флангов внезапно ударили кинжальным огнём, отход группе отрезали залпы миномётов и автоматные очереди. 15 из 48 советских бойцов погибли в первую минуту неравного боя. Остальных разведчиков, израсходовавших боеприпасы, немцы брали в рукопашной схватке, итог которой был предрешён.
Раненых пленников бросили под замок. Утром в амбар вошёл немецкий офицер в сопровождении охраны и скомандовал:
- Встать! Есть ли среди вас командиры, комиссары или евреи?
Наступила тягостная тишина, пленников стали выводить на улицу, Иван Манухин был вытолкан последним. Конвоир обыскал его, предварительно сорвав гимнастёрку.
- Комиссар?
Иван отрицательно покачал головой и объяснил, что был в отряде санинструктором - в его петлицах было два треугольника.
- Юдэ?
Иван опять беззвучно ответил «нет». Тогда один из офицеров подошёл к нему вплотную и начал длинными тонкими пальцами ощупывать голову, после этого дал указание автоматчику. Подталкивая пленного в спину, конвоир повёл Ивана к построенной в одну шеренгу группе наших бойцов. Они стояли около колодца, напротив толпились жители оккупированной деревни. Автоматчик указал Ивану место в шеренге, а сам направился к офицеру с докладом.
Вдруг Манухин услышал, как молодая женщина из толпы негромко сказала ему: «Бери мои вёдра, коромысло и уходи, а то ведь всё равно прикончат…» Разведчик навскидку прикинул расстояние до плетня ближайшей хаты - метров 15-18, до немецкого офицера с солдатами - примерно столько же. «Если решусь, какое-то время меня будут скрывать местные, но могут заметить, и тогда - длинной очередью по толпе…»
В этот миг стоявший сзади старик сорвал с Ивана пилотку и нахлобучил ему на голову свою изрядно потрёпанную шапку. Иван бесшумно сделал два шага назад и, подняв на плечо коромысло с полными вёдрами, пригнувшись, зашагал вслед за молоденькой казачкой. Её мать и старик следовали в одном шаге, прикрывая собой. По спине Ивана текли струйки холодного пота, напряжённый слух почти явственно улавливал резкий окрик и автоматную трель. Но случилось чудо…
Адресат выбыл
- Как звать-то тебя?
- Иван.
- А меня - Ириной Ивановной, - хозяйка дома вновь заспешила вперёд. - До ночи скроешься в козьем катухе.
Тут она повернула за угол плетня. Старик, взяв обратно свой треух, сказал, что его кличут Пугачом, двинулся дальше по проулку. Вот и калитка. Шура, так звали красавицу-казачку, пропустила солдата вперёд, а Ирина Ивановна торопливо повела в загончик для скота. Вечером хозяйка принесла ему хлеба, кипятка и картошку с салом.
Второй раз пришла уже за полночь. Иван сообщил спасительнице, что будет пробиваться через линию фронта - к своим.
- Уж больно ты на нашего зятя похож, мужа Шурки, пропал он без вести в первых боях; жалко нам тебя стало. Но коль решил уходить, дай Бог тебе невредимым добраться. - Напутствовала Ирина Ивановна. - А чтобы на хуторе на немецкий патруль не нарваться, я тебя огородами проведу. Пойду впереди; скажусь только Шурке.
Вскоре вернулись обе, помолчали, и хозяйка спросила Ивана:
- Семья-то у тебя, сынок, есть?
- Родители в Сибири, за Байкалом, - Иван попросил записать их адрес на случай, если погибнет. Сам же запомнил наизусть: хутор Кромоярский, Пискунова И.И.
…Они увиделись вновь, когда родной полк Манухина перешёл в наступление. Чудесным образом избежавший немецких и смершевских пуль Иван заскочил к Ирине Ивановне лишь на минуту, но вспоминал этот миг потом всю жизнь. А в январе 1943 года в бою за станцию Зимовники Манухин получил тяжёлое ранение. Узнав об этом, вторая мать Ивана навестила его в госпитале…
Их послевоенная переписка прекратилась в 1969 году - послания фронтовика стали возвращаться в Иркутск со штампом «Адресат выбыл», к тому времени Ирине Ивановне было больше 80-ти лет. Только через много лет старый солдат свыкся с мыслью, что его второй матери нет в живых. И лишь недавно узнал, что Ирина Пискунова была награждена медалью за боевые заслуги (большая редкость для женщины, не служившей в армии). За то, что в годы войны стала второй матерью ещё одному русскому офицеру.
Яков Дегтярёв, подполковник в отставке
Второго ребенка Николь Кидман выносила суррогатная мать 
Мы помним. Жители Иркутской области рассказывают о своём военном детстве 
Эхо отгремевшей войны - в фронтовых письмах