«Мы очень скучаем по родному городку, но потихоньку всё же обживаемся на новом месте», – говорит многодетная мама Мария Иванюк. В прошлом году её дом, который стоял на берегу реки Уда в Нижнеудинске, затопило под самую крышу. Тогда семья считала, что им ещё повезло – строение устояло, хотя у соседей вода вырвала усадьбы «с корнями» и унесла течением.
Впрочем, жить в доме, который насквозь вымок и погряз в мусоре и иле, оказалось невозможно: Мария, как и тысячи пострадавших, получила жилищный сертификат. Она купила квартиру в Новосибирске, потому что в Нижнеудинске тогда приобрести жильё было просто нереально. Теперь семья с тремя ребятишками учится жить в большом городе.
«Пока тяжеловато, хотя в Новосибирске нам выдали удостоверение многодетной семьи, по которому мы получаем много льгот – больше, чем нам давали в родной Иркутской области», – отмечает женщина.
Закон подлости – нижнеудинский дом Марии во время ЧП не был застрахован, хотя три года до этого семья исправно покупала страховой полис.
«Один раз до 2019-го нас уже топило, не сильно, только огород. Но, как говорится, на всякий случай, страховали и свой дом, и мамин. А в прошлом году мы что-то закрутились – родилась дочка, просто не до этого было. Дело даже не в деньгах – сумма страховки была нам вполне по силам – 850 руб. на год, – рассказывает сибирячка. – Хорошо, что ущерб компенсировали, несмотря на это».
«Соломка» от чиновников
Теперь правила, по которым будут компенсировать ущерб тем, чьё имущество погорело или потонуло, изменились. Уже полгода в Росси действует закон о страховании жилья от чрезвычайных ситуаций. Федеральный документ, который вступил в силу в августе 2019-го, предписывает создать в каждом регионе собственную программу страхования недвижимости граждан от пожаров, потопов и ураганов.
По новому закону, на вопрос: «Покупать полис или нет?» – жители по-прежнему будут отвечать сами, процедура остаётся добровольной. Однако те граждане, которые «подстелили соломку» под фундамент, в случае стихийного бедствия смогут получить больше, чем те, кто от страховки отмахнулся.
Однако работать по новым правилам начали не все. В стране выбрали 16 пилотных регионов, которые должны первыми создать программы, мотивирующие людей страховать свои дома (см. Справку). Удивительно, но Иркутская область в список «пилотов» не вошла, хотя Приангарье стабильно раз в несколько лет страдает от разгула стихии. До паводка прошлого года крупное ЧП в регионе было в апреле 2017-го, когда в посёлке Бубновка Киренского района сгорели почти все дома, детский сад и школа.
Как пояснил корреспонденту «АиФ в ВС» заместитель министра экономического развития Иркутской области Владимир Гордеев, перечень пилотных регионов составляли, невзирая на частоту бедствий, происходивших на их территориях.
«Список формировали, исходя из заинтересованности страховых компаний, действующих на региональном уровне. Прежде всего были выбраны наиболее крупные субъекты РФ с широко развитой системой страхования. В единичных случаях были включены и те регионы, которые сами выходили с инициативой на Всероссийский союз страховщиков (ВСС). В Приангарье активность в этом направлении со стороны страховщиков практически отсутствовала. Лишь одна компания заявила о готовности участвовать в реализации региональной программы», – сказал замминистра.
Новая строка в платёжке ЖКХ?
Тем временем, как сообщал президент ВСС Игорь Юргенс, отсутствие региона в списке «пилотов» не означает, что он не может разрабатывать программу. Глава союза поясняет, что руководителям субъектов России следует определить конкретные риски, от которых имущество жителей надо страховать, назначить министерство или другой орган исполнительной власти, обязанный эту работу курировать, определить страховщиков, участвующих в программе, и механизм уплаты страховых взносов и распространения полисов.
Как вариант союз предлагает включать платежи за страхование жилья в счета за коммунальные услуги и при этом помнить, что каждый гражданин может вычеркнуть эту статью расходов из квитанции, если услуга ему не нужна.
«Такой подход и субсидирование страхования со стороны федерального бюджета позволит существенно снизить стоимость: если обычный полис добровольного страхования жилья для стандартной квартиры обходится в 5-7 тыс. руб. в год, то услуга по региональной программе (речь идет о страховании жилья от ЧС, а также иных рисков – пожара, взрыва, повреждения водой и т.п.) будет обходиться ориентировочно в 150-200 руб. в месяц или 1,8-2,4 тыс. руб. в год», – подсчитал Юргенс.
В Иркутской области чиновники планируют включиться в работу по созданию региональной программы только после того, как проект апробируют в 16-и первых регионах. По словам Владимира Гордеева, некоторые вопросы реализации закона до сих пор не урегулированы, разработаны не все подзаконные акты.
«В частности, возникает вопрос о мотивации граждан к страхованию жилья. Программа страхования должна быть интересна для них по критериям риска, стоимости услуги, выбору компании. Иными словами, она должна быть простой и прозрачной. Нельзя забывать о жителях, которые относятся к категории малоимущих. Это население, потенциально не готовое страховать жильё от ЧС из-за низких доходов, а значит, и проникновение страхования может быть на низком уровне. Зачастую от стихийных бедствий страдают сельские поселения, в которых дополнительные финансовые расходы могут стать затруднительными для жителей», – отмечает Владимир Гордеев.
Он уточняет, что малоимущим можно было бы предоставить бесплатные сертификаты на оплату страховых премий, но это потребует определённых потерь бюджета. А нагрузка на казну и так приличная, учитывая, что до сих пор идёт ликвидация последствий прошлогоднего наводнения, а «в условиях произошедшего обвала цен на мировых сырьевых рынках и ослабления рубля дополнительные источники доходов областного бюджета не прогнозируются».
«Думаю, вопрос о разработке региональной программы страхования целесообразно рассмотреть после того, как Иркутская область в полном объёме ликвидирует последствия прошлогоднего наводнения», – резюмировал замминистра.
По информации ВСС, проникновение добровольного страхования жилья (не от ЧС, а вообще) в Иркутской области составляет около 4%. В среднем по России доля этого вида страхования не превышает 8%. Исключение составляет только Москва, где застрахована примерно половина недвижимости.
Комментарий
Представитель одной из страховых компаний Иркутской области Элла Тунко:
«Жильё в нашем регионе защищают неохотно по сравнению с другими видами страхования. В основном люди думают о дачах – боятся лесных пожаров и подтоплений. Доля страхования такого имущества доходит примерно до 10% от общего числа договоров. Как показывает практика, чаще полис покупают люди старшего поколения, молодёжь об этом не сильно задумывается. Интересно, что если брать стоимость жилья, то обычно страхуют либо дешёвое, но последнее, либо, наоборот, дорогие дома, шикарные коттеджи. Средний сегмент выпадает.
Страхование квартир вообще практически не развито, может быть, на 10 застрахованных домов приходится только одна квартира, если не меньше. Хотя наблюдаем такую тенденцию: народ стал серьёзнее относиться к ответственности перед соседями; видимо, часто возникают распри, суды на фоне, например, затоплений одним соседом другого, поэтому в последнее время эти конфликты отдаются на откуп страховым компаниям.
Почему люди не так часто страхуют недвижимость? Я вижу две причины. В первую очередь, надежда на русский авось. Люди считают, что ничего с ними и их имуществом не случится, беды пройдут стороной. Вторая причина – недоверие к страховщикам. Хотя я не вижу оснований для этого. У нас был случай: женщина из посёлка Аршан каждый год страховала два своих дома на 3,8 млн руб. Взнос у неё составлял около 20 тыс. руб. в год. В прошлом году оба дома сгорели, и ей выплатили всю сумму. Клиентка построила новый дом и опять его застраховала. Это ли не показатель?
Интересно, что машины все согласны страховать – это обязательно. Хотя полис ОСАГО бывает, стоит дороже, чем полис на страховку дома. Работать на «жилищном рынке» сложно всем страховым компаниям, не всегда удаётся донести до людей, почему важно защищать жильё. Хорошо, если к этой работе подключится государство.
Кстати, всплеска к страхованию недвижимости после ЧП в Тулуне и Нижнеудинске мы не заметили. Обычно люди идут страховаться не в том случае, когда в другом селе что-то случилось, а если рядом, на соседней улице, чья-то изба сгорела или утонула».
Личный опыт
Иркутянин Дмитрий С.:
«У меня всегда была мечта построить дом своими руками, и, можно сказать, что пять лет назад она сбылась. Теперь у меня есть дача в несколько этажей хоть и в черте Иркутска, но в живописном природном месте. Этот дом для меня очень ценен, мы с семьёй проводим там обычно целое лето. Разумеется, я его страхую все пять лет: от грабежей, краж, проникновения третьих лиц, ну и самое главное – от пожара. Для нашего региона это проблема очень актуальная, а мой деревянный дом стоит прямо рядом с лесом. Риски – серьёзные. Лесного пожара я боюсь больше всего.
Я оценил свою дачу и имущество, которое в ней есть, в миллион рублей. Страховой взнос за это составляет около 4-5 тыс. руб. в год. Для меня – вполне посильно. Но есть же семьи, для кого такая сумма существенная. Так что думаю, власти как-то должны мотивировать людей страховать своё жильё, например, давать льготы по налогу на имущество тем, кто застраховался. Мне кажется, государству это выгоднее, чем потом выплачивать людям компенсации, как это было в прошлом году после потопа».
Проблема в квадрате. Почему хотят снести одну из иркутских многоэтажек? 
«Убойный квадрат». Недвижимость в Приангарье становится «золотой» 
Проекту – труба? Современная концепция застройки Иркутска против памятника 
Новоселье вопреки. Можно ли решить квартирный вопрос в кризисные времена?