Одним из первых инициативу по его созданию проявил почётный гражданин города, золотопромышленник и миллионер Ефимий Андреевич Кузнецов, который обратился с соответствующим письмом к архиепископу Вениамину и пожертвовал на строительство двести пятьдесят тысяч рублей серебром.
Первоначальный проект был разработан иркутским архитектором В.А. Кудельским, но дело с отведением и покупкой земельного участка, со сбором недостающих средств, согласно проектной смете, с перепиской и решением синода тянулось долго, и первый камень в фундамент будущего собора заложили только 17 апреля 1875 года.
Строительство с препятствиями
Поскольку зимой строительство не велось, то к лету 1879 года здание возвели только на уровень второго яруса окон. Но самый большой за всю историю Иркутска пожар 1879 года уничтожил леса и многое другое и приостановил возведение собора на несколько лет. Вздорожали материалы и рабочие руки, всю центральную часть города надо было поднимать из пепелища, восстанавливать пострадавшие от огня храмы, так что дел хватало, а со средствами было сложно. Но в 1885 году строительство храма возобновили, но уже по новому проекту, изменённому архитектором Генрихом Розеном - высокопрофессиональным специалистом, предпочитавшим имперский неовизантийский стиль. Он всегда ставил свои сооружения так, чтобы сохранялась возможность их разностороннего обозрения, используя для этого межуличные угловые пространства, что хорошо можно видеть на примере областного Краеведческого музея на бульваре Гагарина и здания Базановского приюта на улице Заморской, ныне - Ленина.
Возобновив строительство, новый храм успешно поднимали только два года, а затем явилось новое, непредвиденное препятствие. Непонятно по какой причине, но скорее всего в силу конкурентной борьбы за столь значительный заказ, стало распространяться мнение, что пожар сильно ослабил нижнюю готовую часть собора и она не выдержит огромной нагрузки той массы, которую задавал новый проект. И это мнение столь широко разошлось в народе, что достигло столицы, и строительство снова приостановили. Два года архитектору и подрядчикам пришлось доказывать, предоставляя чертежи и расчёты, что никакая опасность собору не угрожает, что строительство с самого начала ведётся правильно и прочно.
Всё к лучшему
Продолжить возведение собора разрешили только в 1889 году. «Всё к лучшему,- говорил архипастырь Вениамин. - Во всех этих неожиданных препятствиях к созиданию Собора я ясно вижу руку Промысла Божия…» Он считал, что и храм будет стоять надёжнее, и в прочности его все будут увереннее. Поскольку проект стал более развёрнутым, то понадобились и дополнительные к первоначальным средства, но и они были изысканы. Иркутяне, не ожидая никаких обращений, предлагали свои рубли и копейки, и было собрано около миллиона рублей. Через семь лет, уже беспрепятственно и успешно, собор достроили и в январе 1894 года освятили его главный придел во имя Казанской иконы Божьей Матери. Всего приделов было шесть: Казанской иконы Божьей Матери, святого Николая Чудотворца, святых Евфимия и Евфимии, святых Тихона и Митрофана, святого Иннокентия епископа Иркутского и преподобного Вениамина и Страшного суда. Одновременно во всех приделах могли молиться около 5 тысяч человек.
Собор венчали пять куполов - пятиглавие, главный полусферический купол опирался на центральный световой барабан. Колокольня была поставлена отдельно и её с главным объёмом соединяла крытая галерея. Внешним украшением являлось богато декорирование с очень сложной и насыщенной профилировкой деталей и общей архитектоникой. Обзорное пространство Казанского собора оставалось полностью круговым - собор можно было обойти и осмотреть со всех сторон.
Украшение города
Казанский собор стал архитектурной доминантой Иркутска - он был виден из любой части города, а его купола открывались взору приезжих ещё на подъезде к городу. Он являлся самым высоким и вместительным собором в Сибири, входил в первую пятёрку соборов России. В общей сложности собор строили около сорока лет, и примерно столько же он простоял, украшая наш город. В 1930 году, как и многие храмы России, собор закрыли, а в 1932-м, в пылу рьяной и безумной борьбы с религией, приступили к его разрушению. Возглавляло работу по разборке собора «Общество воинствующих безбожников», филиал которого существовал и в Иркутске.
Поскольку в давние времена всё делалось очень добросовестно и с многовековым запасом прочности, вручную разрушать собор было сложно и трудно, и по ночам гремели микровзрывы, вырывавшие из всей массы сооружения куски и фрагменты. Колокола были сняты и порезаны, книги из библиотеки, иконостасы и многие иконы сожжены на кострах, прямо на площади, а обломков и мусора от разрушения копилось такое множество, что решили построить малую железную дорогу, чтобы развозить груды осколков и глыб по всей площади и выравнивать всё это катками. Уровень площади за счёт этого был поднят на один метр. И мы сегодня, гуляя по скверу Кирова, попираем прах самого большого собора Сибири.
В честь порушенного храма, в память о вандализме незваных радетелей о народном счастье, и на память будущим иркутянам, я бы переименовал центральную площадь, назвав её Казанской. В ансамбле с часовней, поставленной в память о соборе, и в уважение труда и духовности предков, это название звучало бы в исторической гармонии.
Патриарх Московский и всея Руси Кирилл поздравил верующих с праздником Пасхи 
Русская православная церковь готова простить участниц панк-молебна