Один из лучших ледовых скульпторов планеты живёт в Усольском районе. Он не имеет художественного образования, но то, что он делает, кажется фантастикой дипломированным специалистам. Сильный. Широкий. Любящий природу и людей, Иван Зуев захлестнёт вас волной обаяния. Про таких с восхищением говорят: «сибирская порода». В нём живёт лесковский «очарованный странник» - озорной и немножко былинный.
Год назад наш гость ездил на чемпионат мира по ледовым скульптурам. Там, на Аляске, российская команда завоевала бронзу. В личном первенстве сибиряк опередил сотню лучших мастеров планеты и стал пятым. В феврале будущего года скульптор снова собирается на всемирные соревнования, где будут представлены уже две российских команды.
А сейчас для нашего гостя начинается горячая пора - по всей области растут ледовые городки. К каждому из них Иван должен приложить руку. Когда уже собрана основа из ледовых кирпичей, мастер вытачивает из неё фигуры.
- У льда своя специфика, и работа с ним очень отличается от работы с тем же деревом, - рассуждает художник. - Чтобы издали ледяное лицо не казалось ровным блином, нужно придать ему совсем другой рельеф, нежели деревянному. Так что если вы приглядитесь к ледяной Снегурочке в профиль, можете даже испугаться. Зато анфас - красавица! - смеётся Иван.
Мы находимся в десятке километров от Усолья, в посёлке Тельма, где наш гость построил свой дом. У входа в мастерскую - две античные скульптуры, которые мастер отлил из бетона. Внутри - деревянная статуя Христа выше человеческого роста - будущее убранство Тельминской Казанской церкви. Уже не первый год скульптор работает над украшением храма. Рядом со статуей - самоучитель по академическому рисунку и привезённое из Америки полное собрание работ Микеланджело. Это единственные книги, из которых Иван черпает художественные знания. Остальное - из жизни.
Откуда берутся сказки?
Иван Зуев умеет видеть красивое и говорить о нём. Он может описать человека парой фраз. Победитель многочисленных российских и областных конкурсов, он с увлечением описывает характеры, воплощённые им во льду, песке и дереве. Говоря вам о своих героях, он подключает интонацию, мимику, язык тела и жестов - без костюмов и грима разыгрывает спектакль с королями, шутами, рыцарями…
«АиФ в ВС»: - Расскажите, откуда приходят ваши сюжеты.
Иван Зуев: - Очень многое я подсматриваю у природы. Мой дед - коренной сибиряк из затопленной сейчас деревни Зверево - знал тайгу как свои пять пальцев. Бабушка вспоминала, что он уходил в лес с одним ружьём и всегда брал столько, сколько нужно. Я тоже стараюсь не забирать у тайги лишнего, но как можно больше там замечать. Помню, однажды увидел на листе-зонтике усыпанную росой паутину и загорелся идеей сделать такую изо льда.
Эту ледяную паутинку вместе с коллегой Евгением Белых скульптор вырезал на берегу Байкала. Нити получились толщиной чуть больше сантиметра, росинки-горошины - примерно с яблоко. Скульптор тогда боялся, что всё может рассыпаться даже от резкого звука, но тончайшая работа выстояла.
А иногда источником вдохновения становятся люди:
- У нас, например, работал столяр - огромный мужик, который шутя жонглировал топором, перекидывал его из руки в руку, - вспоминает мастер. - Когда однажды сверху падало бревно, он как кошка бросился, не произнеся ни звука, и поймал его. Огромный тихий парень, который при этом беспрекословно слушался родителей… Я думаю, что было бы здорово воплотить такого героя в скульптуре - например, в противостоянии с медведем, один на один, - размышляет Иван.
Русское чудо
«Бронзу» на Аляске команда Ивана Зуева получила за композицию «Белое безмолвие» - упряжку собак, мчащихся ввысь. По легенде, эти ездовые собаки за 1600 миль привезли больному ребёнку лекарство. Когда наши скульпторы создавали свои работы, жюри не верило глазам. Русские мастера выстраивали из досок строительные леса и могли вдвоём сооружать огромные арки, в то время как для помощи скульпторам дежурили сотни волонтёров и стояла специальная техника. Если скульпторы из Америки использовали десятки всевозможных пил и стамесок, то все инструменты сибиряка умещались в одном маленьком чемоданчике.
Когда чемпионат завершился, Ивана Зуева уговаривали остаться в Америке и проводить для местных скульпторов мастер-классы.
- Я тогда ответил: «Ребята, я с ноября по март не вижу семью, лучше уж я к вам в следующий раз», - улыбается сибиряк. Точно так же ему предлагали остаться в Екатеринбурге. На «Вифлеемской звезде» - международном фестивале ледяных скульптур, который проходит в этом городе, наш герой познакомился с известным скульптором из Армении. Тот, опытный преподаватель, был поражён, что Иван нигде не учился. Сибиряк - единственный, чьи работы он сравнивал с хрусталём.
- Он, очень умный мужчина, пригласил меня в гости и сказал интересную вещь: «Тебе нужно работать с камнем. В тебе романтизма слишком много, вот ты его одним движением в своих ледяных скульптурах и выплескиваешь. А с камнем так не пройдёт - там ты будешь над каждой линией сомневаться - туда ли она ведёт?». Звал к себе в мастерскую хотя бы на полгода, попробовать материал.
Недолговечное искусство
Но семья тогда не отпустила мастера на такой срок, и основным материалом для творчества у Ивана по-прежнему остаётся недолговечный лёд. Кстати, побывав в разных городах страны и мира, мастер пришёл к выводу, что байкальский лёд отличается от любого другого: даже метровые глыбы настолько прозрачны, что через них можно фотографироваться, как через обычное стекло.
Скульптор вспоминает, что первый построенный им ледовый городок прожил всего… один день. Хрупкую красоту разломали вскоре после того, как она появилась. Следующий городок прожил немногим больше - три дня. За семь лет отношение людей к ледяным скульптурам понемногу изменилось, но даже сейчас в соседнем с Тельмой Усолье хрустальные фигуры не стоят больше двух недель - чтобы не тратить деньги на охрану, их просто сносят.
«АиФ в ВС»: - Не жалко, что у ваших скульптур такая короткая жизнь?
И.З.: - Есть такое правило: закончил работу - подари её и забудь. Это я объясняю своим ученикам (воспитанники Ивана Зуева уже самостоятельно участвуют во всероссийских конкурсах и занимают там призовые места. - Ред.). Если мастер не может налюбоваться на свою скульптуру, не хочет её отпускать, он не сможет развиваться дальше, - прищуривает серо-синие глаза Иван. Три года подряд в подарок посёлку он строил на территории Тельминской церкви ледовые городки. Он верит, что лёд впитывает любую плохую мысль и, растаяв, уносит её с собой в землю. Потому, в отличие от многих художников, и сочетает работу над «мирскими» и божественными сюжетами, что к любой работе подходит как к божественной.
Скульптор из Тельмы никогда не отказывает детям, которые подходят к нему на улице и просят вырезать фигурку на память. Вспоминает, как в одном из городов подарил резную снежинку одной девочке, а та привела за собой целый класс - дескать, и нам подарите!
- Я не отказывал, потому что лёд растает, а в детской памяти подарок останется. Спустя пару лет ко мне снова подошла та самая девочка: «Вы меня помните?»
Он видел, как работа со льдом - эта возможность дарить праздник - преображала даже закоренелых уголовников. Ещё пара дней, и мастер из Тельмы снова начнёт резать во всех городах области сибирский лёд-хрусталь, чище которого он не знает.
Языком цифр:
8-10 Дедов Морозов и Снегурочек, сделанных руками нашего гостя, каждый год появляются в городах области.
7 лет Иван Зуев занимается резьбой по льду, 20 - по дереву.
Сибиряк Иван Зуев: «Конкуренция на чемпионате мира растёт» 
Тренер олимпийской чемпионки - о педагогике, семье и русской деревне 
Не оглядываясь на других. Как в наши дни сохранить крепкую семью? 
Правда или вымысел. Как относиться к переписыванию истории?