Можно сказать, что Иркутск припозднился встать в когорту первых сибирских городов. Уже стояли Тобольск, Омск, Енисейск, Красный Яр, Илимск и Якутск, Верхоленск, Нерчинск и Нижнеудинск, а Иркутска всё ещё не было. Но вот в 1661 году, появившись на ангарских берегах совсем малым острожком - тридцать на тридцать шагов, - Иркутск немногим более чем за век перегнал в росте все эти города.
А объяснение этому было простое - молодой город поднялся на торговле, процветанию которой способствовало чрезвычайно удачное местоположение. А главное - водные дороги на все четыре стороны света. В те времена в Тобольске проживало народу несколько больше, чем в Иркутске, но сколько было в Иркутске купцов - 317 персон, столько не имел и Тобольск.
Иркутск стал средоточием всевозможных товаров: пушнины, зерна, чая, соли, изделий из железа, всевозможных заморских тканей, украшений из золота, серебра, слоновой и моржовой кости, «цветного каменья».
Предтеча современной торговли
Первые рынки, их всегда называли мелочными или толкучими, складывались в Иркутске стихийно, но к началу Х1Х века эти места в городе уже основательно определились. Центральная площадь города (ныне Кирова), в середине позапрошлого века называлась Торговой. Всю её территорию занимали двухэтажные торговые ряды и галереи, построенные по проекту Джаково Кваренги.
Вторая торговая площадь Иркутска располагалась на месте нынешнего цирка, и в целом она называлась Ивановской. Частично её занимал Мелочный базар, и тут же находились постоянные торговые лавки купцов Забелиных, Тюрюминых, Чупаловых, Останкиных, то есть купцов начальных гильдий, менее именитых, но вполне удовлетворяющих спросы иркутских жителей на всевозможный повседневный товар - овощи, птицу, рыбу, изделия ремесленников и даже товар колониальный: чай, вина, сладости. Были здесь и небольшие книжные развалы, альбомы с картинками, старинные и экзотические вещи.
В особые базарные и в предпраздничные дни наплыв крестьян и мелких торговцев был столь велик, что импровизированные ряды и прилавки тянулись вдоль улицы Ивановской (Пролетарская), к улице Большой (К. Маркса) и выходили на Пестерёвскую (Урицкого). Далее, по Пестерёвской можно было дойти до улицы и площади Арсенальской (Дзержинского, Торговый центр). До 1843 года здесь в специальных погребах и пакгаузах хранился порох и боевой припас иркутской артиллерии и располагались мастерские оружейников. В 1845 году Арсенал перенесли на территорию Адмиралтейства (устье Ушаковки), а площадь приспособили под хлебный, сенной и дровяной базары. Пожар 1879 года уничтожил все магазины, лавки и торговые площади центра, вплоть до улицы Большой и уцелел только хлебный и сенной базар (Торговый центр) Теперь эта площадь стала главным местом торговли, всё остальное - пепелище. Но по мере того, как город расчищали и отстраивали, место Мелочного базара, на Ивановской снова стало застраиваться лавками и торговыми палатками. Народ ходил на тот и другой рынок - на Арсенальскую (Торговый центр) и на Мелочный базар (Цирк), и постепенно обе улицы - Ивановская и Пестерёвская (соответственно Пролетарская и Урицкого) становились торговыми, что видим и мы сегодня.
Купцы-благотворители
Самым первым благотворителем в Иркутске явился чуть ли не в первое десятилетие города промышленник и купец Вавила Григорьев, который пожаловал на Вознесенский монастырь шкурки соболей и куниц, мёд и воск, деньги и долговые расписки, в общей сумме более чем на полтысячи рублей. Жалованье воеводы и его ближнего окружения из государевой казны назначалось тогда от семи до двенадцати рублей в год. Конь добрый стоил два рубля, а корова шла за рубль. А тут - полтысячи! И это хорошо задалось, и по благотворительности во все века Иркутск уступал только Москве. Уж больно деятельным и богатым было иркутское купечество. Все храмы города, народные больницы и учебные заведения, богатая картинная галерея, роскошный театр, деревянные тротуары и ливневые кюветы на улицах, газовое фонарное освещение, каменные дворцы-особняки, сиропитательные дома и приюты, аптеки и родовспомогательные заведения, и бесчисленное количество торговых домов, магазинов, лавок, погребков, рынков и товарных складов - это всё купцы, купцы, купцы…
Фамилии самых знатных купеческих династий Иркутска встречаются в списках жителей первых лет: Сибиряковы, Солдатовы, Трапезниковы. Они не жалели денег на образование и культуру родного города, перечень их благотворительных дел займёт много строк. Вот, к примеру, далеко не полный список благодеяний Сибиряковых: мужские и женские начальные школы, картинная галерея, финансирование Русского географического общества и исследований в Сибири. А чего стоит один только Иркутский художественный музей - дело потомка Трапезниковых - Владимира Сукачёва.
Кроме этого в Иркутске сохранились архитектурные шедевры, связанные с именами и других иркутских купцов-миллионеров - Юговым, Бичевиным, Голиковым, Мыльниковым, Кузнецовым, Хаминовым, Базановым, Калыгиным. Сегодня об их широкой благотворительности свидетельствуют: Сибиряковский дворец - университетская библиотека, Драматический театр, Трапезниковский дворец - здание областных судебных учреждений, Калыгинский дворец - Дом офицеров, здание краеведческого музея, 1-е и 2-е здания мужской гимназии - соответственно Иркутский художественный музей и авиационный техникум.
Когда то в Иркутске было много улиц, названых именами купцов, очень много сделавших для процветания нашего города. Ныне, к сожалению, не осталось ни одной.
Кстати:
Впервые День работника торговли стали отмечать в 1966 году. Именно тогда эта праздничная дата была официально утверждена указом Президиума Верховного Совета СССР. Новый профессиональный праздник получил название «День работников торговли, бытового обслуживания населения и коммунального хозяйства».
Не все знают, что 1 ноября 1988 года правительство перенесло его на третье воскресенье марта. Но нужно отметить, что данная инициатива не нашла поддержки у тех, для кого он был предназначен, и не прижилась среди работников прилавка. По привычке они так и отмечают свой праздник в четвёртое воскресенье июля.
Нина Розова: Мой любимый город 
Угроза апокалипсиса – лишь повод творить добро 
Литератор Александр Семёнов - о вдумчивом читателе и одиноком писателе 
Блюз на холсте. Художник Татьяна Ларёва о том, как вернуть миру красоту