Именно в таких случаях в первую очередь пошли «под нож» докризисные соглашения между вчерашними партнерами. Одним из них оказалось соглашение 2007 года между ОАО «ХК «Сибирский цемент» и Группой компаний РАТМ, касающееся активов цементной отрасли в Иркутской области.
О том, почему «джентльменское» соглашение, скорее всего, не будет исполнено, а также о перспективах Ангарского цементно-горного комбината и карьера «Перевал», мы попросили рассказать заместителя председателя совета директоров ОАО «ХК «Сибирский цемент» и председателя совета директоров ООО «Карьер «Перевал» Виктора Шаповалова.
Необходим конструктив
- Виктор Владимирович, почему, на Ваш взгляд, соглашение, заключенное между «Сибирским цементом» и РАТМом два года назад, «похоронено», так и не будучи исполненным?
- Прежде чем говорить о судьбе соглашения, мне хотелось бы напомнить о его сути. В ноябре 2007 года «Сибцем» и РАТМ подписали соглашение о том, что первая компания получает в капитале ангарского завода 49,9 % долей, а 50,1 % передается РАТМу. На «Карьере «Перевал» распределение долей произошло с точностью до наоборот. Управление активами должно было осуществляться на паритетных началах. Также соглашением предусматривалось, что через два года после заключения соглашения, то есть осенью 2009 года, один из его участников имел право предложить другому выкупить свою долю в упомянутых активах, но в случае отказа сам обязан был выкупить долю партнера на тех же условиях.
Как мы видим из последних событий, наши партнеры по данному соглашению ничего выкупать не собирались. Нам в начале года стало известно, что наши партнеры не собираются со своей стороны выполнять условия соглашения. А в октябре этого года основной акционер РАТМа — Эдуард Таран — в интервью газете «КоммерсантЪ» заявил: конъюнктура рынка сейчас такова, что его компания пересмотрела свою позицию и вышла из соглашения. Когда работают два партнера, владеющие равными долями, условия их работы предполагают абсолютную прозрачность — общий совет директоров, общее бюджетирование, общие системы контроля (ревизионная комиссия, внутренний аудит), — что, собственно, и предполагалось соглашением. Мы на это шли, и мы были готовы в оперативном режиме все это выполнять. При выполнении вышеперечисленных условий можно оценить каждую статью затрат, проанализировать эффективное либо неэффективное использование каждой копейки.
Однако соглашение в формате «50х50» работает только в том случае, если идет конструктив с той и с другой стороны. У нас, у «Сибирского цемента», есть опыт работы в проектах в формате «50х50», причем удачный опыт. Если есть настрой к позитивному диалогу у обеих сторон, то мы не видим слабых аспектов в подобном распределении сил. Почему господина Тарана не устроил такой вариант работы — честный, прозрачный и открытый? Напрашивается вывод о том, что ему хочется больше, чем быть равноправным совладельцем и партнером, а такое желание изначально противоречит построению конструктивных взаимоотношений в формате «50х50». В данной ситуации он преследует свои интересы, а интересы его партнеров его мало волнуют.
- Представители РАТМа в лице руководителей «Ангарскцемента» в последнее время апеллируют к тому, что предприятия, объединенные в одну «производственную цепочку», структурно и управленчески также должны представлять собой единое целое. Верна ли такая логика?
- Отстаивание такой точки зрения на территории Иркутской области можно было бы назвать логичным, если бы компания РАТМ как совладелец активов придерживалась бы той же экономической политики в других регионах своего присутствия. Например, в Новосибирской области единственный производитель цемента, основным акционером которого является РАТМ, — это ОАО «Искитимцемент». А сырье на Искитимский цементный завод поступает с «Чернореченского карьера», который является отдельным юридическим лицом, а отнюдь не филиалом «Искитимцемента». Почему на предприятии, которое РАТМ контролирует в Новосибирской области, такая политика считается обоснованной и целесообразной, а в другом регионе Сибирского федерального округа точно такая же политика называется неэффективной?
Если рассмотреть мировой и российский опыт, то мы можем увидеть, что многие предприятия ведущих компаний работают по схеме, когда сырьевые и цементные активы не объединяются организационно и структурно в одну цепочку. По такой схеме работают, например, предприятия, входящие в состав лидера российского рынка цемента — холдинга «Евроцемент Групп». Некоторые европейские компании полностью выделяют из своего состава горнодобывающие предприятия. В частности, в Турции мы видели такой опыт, когда деятельность по добыче и поставке сырья на цементные активы отдается на аутсорсинг — при сохранении возможности контроля формирования себестоимости.
- Какие последствия для предприятий — как для карьера «Перевал», так и для цементного завода в Ангарске — могут иметь недавние судебные решения, в частности, об отзыве лицензии у «Перевала» и о регистрации двух зданий на промплощадке «Перевала» как собственности ОАО «Ангарскцемент»? Нужно ли государственным структурам и социально ответственному бизнесу объединять свои усилия в отстаивании общих интересов?
- Говорить о том, что Роснедра должны были бы проявлять большую активность, было бы неверно. Эта государственная служба на сегодня работает достаточно активно для того, чтобы ситуация развивалась в правовом поле.
С точки зрения того, законно или незаконно была получена лицензия на карьер, могу сказать только то, что наше государство четко регламентирует процесс выдачи лицензий на право пользования недрами. И по каждому параграфу, который необходим к исполнению для получения лицензии, вся работа ООО «Карьер «Перевал» была проведена в соответствии с действующим законодательством. Сегодня получается, что добросовестный приобретатель лицензии — карьер «Перевал» — оказался в ситуации, когда у него отозвали лицензию, вне зависимости от его добросовестности как получателя лицензии, действовавшего строго в рамках закона РФ «О недрах».
- Представители РАТМа постоянно заявляют о том, что вот-вот начнется освоение Быстринского месторождения. Зачем в этой ситуации биться за лицензию на недропользование на месторождении «Перевал»?
- На Быстринском месторождении, насколько мне известно, сегодня практически ничего не сделано. Там пробурено несколько геологоразведочных скважин. А если учесть, что месторождение не обеспечено инфраструктурой, нужно строить линии электропередачи, железнодорожную ветку протяженностью 20 км и так далее, то освоение Быстринского – вопрос даже не средней, а достаточно дальней перспективы. В такой ситуации становится понятно, зачем РАТМ хочет получить не только цементный, но и сырьевой актив. Однако заявления о том, что буквально завтра «Перевал» станет подразделением «Ангарскцемента» - это политический PR.
Пора за стол переговоров
- Если с освоением Быстринского все обстоит так, как вы говорите, получается, что руководство ОАО «Ангарскцемент» лишило предприятие сырьевой базы, после того как карьер «Перевал» во исполнение судебного решения перестал добывать цемсырье?
- Действительно, сейчас добыча на карьере не ведется, коллектив занимается ремонтами техники, но такая ситуация не может продолжаться долго. Мы знаем и ситуацию, которая развивается на цементном активе – люди на декабрь и I квартал будущего года отправлены в вынужденные отпуска. Необходимых для работы в таком режиме запасов цемсырья на ангарском цементном активе хватит на зимний период. И вряд ли в этой ситуации руководство ОАО «Ангарскцемент» и представителей ГК РАТМ волнует то, как и чем будет жить дальше карьер «Перевал», как он будет работать в зимний период, сохранится ли трудовой коллектив этого предприятия. Более того, можно сказать, что РАТМ проводит политику экономического шантажа в отношении «Карьер «Перевал». В результате чего, он по сути, должен стать банкротом, не имея источников дохода, но имея огромные долги за предыдущий период, которые составляют по сути годовую норму добычи, — порядка 700 млн руб. Именно столько не заплатил цементный актив за поставленное сырье «Перевалу».
Видимо, в РАТМе считают, что в таких условиях карьер «Перевал» либо сам «развалится», либо сдастся на милость «победителю», который тем временем попытается все-таки заполучить лицензию только ему понятными методами, которые нами не просматриваются, как объективные и добросовестные. Однако, если судебные разбирательства по принадлежности лицензии на недропользование затянутся, мы просчитываем и еще один вариант развития событий. При этом варианте «Ангарскцемент» может отказаться от карьера «Перевал» как от поставщика сырья — тем более, если этот поставщик не сможет добывать сырье из-за отсутствия лицензии. Имеющихся запасов сырья на «Ангарскцементе» хватит до конца I квартала 2010 года, а затем эти запасы надо будет восполнять. Для РАТМа это будет поводом к тому, чтобы начать возить в Ангарск в качестве сырья клинкер производства своего основного предприятия — ОАО «Искитимцемент» (Новосибирская область).
При таком варианте развития событий «за бортом» цементного производства в Иркутской области останутся не только почти три с половиной сотни работников «Перевала», но и почти четыре сотни работников самого «Ангарскцемента». Если клинкер будет завозиться из Новосибирска, то работа сырьевого цеха, цеха обжига, автотранспортного и угольных подразделений, некоторых других сервисных структур станет просто ненужной. Такой перспективный прогноз снова отсылает нас к событиям, происходящим в еще одном регионе Сибири – Алтайском крае, на заводе «Алттрак». Когда РАТМ «заходил» на этот завод, звучали громкие обещания по развитию краевого сельскохозяйственного машиностроения, по социальной поддержке работников… Чем все завершилось? Полугодовой задолженностью по зарплате и пикетом офиса РАТМа в Новосибирске. Я не исключаю схожего сценария развития событий и в Ангарске.
Могу сказать, что, безусловно, «Сибирский цемент» не бросит карьер «Перевал», обеспечит необходимые финансовые возможности для его жизнедеятельности. В нынешней ситуации ООО «Карьер «Перевал» продолжит работу в правовом поле, будет добиваться правовых, объективных судебных решений.
Думается, что в сложившейся ситуации пришло время сесть за стол переговоров и обсудить варианты решения проблемы с участием региональной власти.
Грядет новый мировой кризис