У экс-мэра Москвы - работы сибирских мастеров

Это в Приангарье рукотворные изделия с таёжным колоритом продаются за бесценок. В столице стоимость каждого подскакивает примерно до миллиона рублей.

Обычный деревянный дом в посёлке Котик. Население здесь не больше трёх тысяч человек. Работы нет, к весне грозятся закрыть последнее предприятие - хлебопекарню. Местные выбираются на заработки в ближайший город Тулун или промышляют лесом. Молодёжь стремится вырваться в ближайшие «столицы» - Иркутск или Красноярск…

Дом-мастерская братьев Росляковых: кровать, пара стульев, беговая дорожка, мягкие россыпи стружек по углам… «Холодная» комната - хранилище массивных кедровых досок, «тёплая», с печкой - место для работы. Из этих стен картины переселяются сразу в апартаменты первых лиц: экс-мэра Москвы Юрия Лужкова, министра внутренних дел Рашида Нургалиева, почти всех иркутских губернаторов.

Искусство без названия

Взглянуть в мастерской на готовую картину удаётся редко: работа тут же уходит к заказчикам.

Впрочем, картинами свой вид искусства резчики называют условно. Братья Сергей и Виталий создают даже не барельефы - полноценные скульптуры в рамах. Этот вид резьбы изобрели их отец и дядя, живущий сейчас на Алтае, оба - самоучки. Братья показывают фотографии своих работ в трёх-четырёх ракурсах, чтобы показать, как далеко за пределы рамы выступают фигуры зверей, деревья и камни.

- Посмотрите, - Сергей протягивает фрагмент будущей картины - двухсантиметровую ёлочку. Незначительная часть фона состоит… из миллиметровых деталей! Самые тонкие инструменты, которыми работают братья, по размеру и форме не отличить от маникюрных. Мастера рассказывают, что в конце работы стружки едва видны на пальце.

В мастерской - заготовка картины «Бой маралов». Как и отец, Виталий и Сергей изображают только сибирскую природу: глухарь, олень, медведь, соболь… Есть и охотничьи сцены, но «справедливые», без человека с ружьём. «Как-то предлагали хорошие деньги, если крупному бизнесмену к юбилею вырежем пасечника с ульями, - вспоминают братья, - мы отказались».

По двору у одного из братьев бегает «натурщица» - лайка. Чтобы с точностью вырезать пасть деревянной собаки, питомицу вдвоём держали за морду и фотографировали. С медведем подобных трюков решили не проводить, поэтому оскал «хозяина тайги» воссоздавался по сотням фотографий из охотничьих журналов. В мастерской хранится «наглядный материал» - чуть запылённый лёгкий хвост глухаря. Даже отроги Саянов на дальнем плане - действительно существующие в реальности места, скопированные с фотографий и картин.

«Запах тайги» для столицы

Серьёзную природу оценили «серьёзные чины». Самыми популярными оказались глухарь и маралы. Глухаря, кстати, заказывали для губернатора Есиповского. Лужкову дарили соболя. А к приезду генерала Нургалиева просили вырезать непременно устрашающего хозяина тайги. «А может, мишка понадобился просто как символ правящей партии, - смеётся старший из братьев Сергей, - теперь надеемся на подобный заказ от президента, как-никак фамилия обязывает».

Когда о популярности котикских мастеров узнали друзья, многие пробовали перенять технологию - не хватало таланта. Братья из скромности всё объясняют своей усидчивостью. Оба взяли в руки инструмент 12 лет назад. Виталий тогда окончил девять классов, Сергей получил среднее образование. К Сергею Рослякову-старшему приходили школьные учителя, уговаривали, чтобы способный младший сын не бросал школу. «Быть может, в этом проявилась отцовская мягкость, но тот на моём возвращении за парту не настоял, - рассказывает Виталий, - в итоге я смог заниматься делом жизни». На художников, естественно, тоже нигде не учились. Тем не менее всё вокруг в набросках - глухарь нарисован даже на старом почтовом конверте.

Сегодня на одну картину (квадратные метры ювелирной резьбы!) уходит по три-четыре месяца. Даже рама вырезается вручную из деревянных брусков. Порой, когда нужно успеть в срок, братья работают по шестнадцать часов в день.

«Начинали с «кукольных» фигурок - на таком уровне сегодня работает масса резчиков-любителей, - Сергей показывает фотографии самых первых оленей, - лакировали, использовали краски… Удивлялись, почему это наши картины никто не покупает». Сейчас на вырезанной в натуральную величину оленьей голове настоящие «трофейные» рога выглядят как влитые.

«Из Котика не выманите»

График котикских умельцев расписан на полгода вперёд. За годы работы «вернулись к природе»: дерево не красят и не лакируют, только для объёма слегка покрывают «морилкой». А в родительском доме хранятся только первые, «кукольные», звери, все серьёзные картины успевают вырезать только на заказ.

Мастерская появилась всего несколько лет назад. Раньше братья работали дома и успокаивали мать, жаловавшуюся на кедровые стружки: «мамочка, это не мусор, это деньги».

Кедр - единственное дерево, из которого делаются все картины. «Сосна по сравнению с ним смолистая, волокнистая, - делится Виталий, - а кедр однородный, мягкий и самый долговечный. Не так давно, когда посмотреть на наши работы в посёлок приезжал итальянец, его переводчица попросила дать ей кедровый брусок… чтобы отпугивать моль».

В Тулуне у братьев нашёлся благотворитель: ещё несколько лет назад местный бизнесмен привёз мастеров в тайгу. Зимой, по пояс в снегу, нашли несколько старых кедров. Все работы последних лет - из тех великанов.

А мэр посёлка Еланск в соседнем Красноярском крае обещал протекцию, если мастера переселятся к нему поближе. Тем более - неподалёку находится посёлок Росляки, откуда тянутся корни Росляковых.

Мастера переезжать не собираются ни в соседние деревни, ни в город - говорят, здесь чувствуют себя на своём месте, здесь подрастают дети. Только очень надеются, что найдётся спонсор, способный оплатить несколько картин - не для себя, а, скажем, для музея или выставки. Иначе «сибирского бренда» простые сибиряки так и не увидят.

Смотрите также:

• «Сидеть на шее ума не надо» - иркутский фермер о труде и душе →
• Таёжные тайны «сибирского Пришвина» →
• Возрождая деревню →