Как изменил уже практически прошедший Год кино работу нестоличных режиссеров, а главное, повлиял ли он на интерес к их творчеству со стороны зрителей и инвесторов? Об этом корреспондент «АиФ-Иркутск» поговорил с представителем молодого поколения «киношников» - иркутским режиссёром Василием Медведевым.
Где увидеть «невидимку»?
На II Байкальском фестивале регионального кино «В кругу семьи» документальный фильм Василия «Быль о белом горностае» получил приз зрительских симпатий. Картина рассказывает о забытом Хайтинском фарфоровом заводе в посёлке Мишелёвка. Сейчас о нём помнит и знает мало кто из иркутян, хотя в XIX-XX веках о его продукции говорила вся Россия и Европа.
Юлия Вяткина, «Аиф-Иркутск»: Какие темы привлекают документалистов? Может быть, у сибиряков есть свои подходы к съёмкам?
Василий Медведев: Снимают то, что интересует общество и задевает самого режиссёра. Так было с моим проектом «Я сибирской породы». Толчком к идее создания киноцикла стала крупная проблема нашего региона - молодёжь здесь не хочет задерживаться. Этот проект - эксперимент для меня самого, я хотел понять, можно ли добиться успеха, не уезжая из Иркутска. Мы сняли первую серию цикла. Она называется «Хирург». Нашим героем стал Юрий Козлов, главный детский хирург СФО. Тогда нам хватило денег только на зарплату композитору и оператору, вся остальная команда работала за идею. У нас есть задумки и герои для продолжения, но пока всё встало мёртвым грузом, потому что мало кто, попробовав один раз, согласится ещё раз бесплатно тратить массу сил и времени на съёмки фильма. Тем более во время кризиса никто на это не способен, в том числе и я.
- Вы сказали, что снимать нужно то, что волнует общество. Чем ему интересен, к примеру, Хайтинский фарфоровый завод?
- Честно? Для молодёжи - ничем. Это просто старая бабушкина посуда, пылящаяся в шкафах. Но это громкая и звонкая часть нашей истории. Мы часто ищем за рубежом примеры предпринимательского таланта, а они рядом с нами: в середине XIX века в сибирской тайге два крестьянина создали завод и привезли с европейской выставки золотую медаль качества, обогнав другие страны. Весь мир был в шоке. Согласитесь - будет не лишним знать об этом.
- Всё-таки местное кино какое-то невидимое. Иркутяне о нём ничего не знают. Когда в прошлом году впервые прошёл фестиваль регионального кино, для многих стало открытием, что у нас снимают фильмы.
- Фестиваль пока единственная площадка, на которой иркутское кино выходит из своего «подполья» к зрителям. Увы, никаких путей больше нет. Чтобы режиссёру прийти со своей работой в кинотеатры или на телевидение, нужно прокатное удостоверение. А это дорогое удовольствие. Кстати, региональные каналы местное кино не показывают. У них либо нет желания брать продукт со стороны, либо нет эфирных окон.
Какие перспективы?
- Корифеи иркутского кинематографа считают, что наши молодые кинематографисты заслуживают похвалы за свой энтузиазм, но им, то есть вам, не хватает «огранки» - профессионального образования, чтобы создавать качественные работы.
- У многих ребят, которые пытаются заниматься кино в Иркутске, есть режиссёрское образование. Но необязательно учиться именно во ВГИКе. Например, Дмитрий Астрахан (российский режиссёр и заслуженный деятель искусств РФ. - Прим. ред.) окончил театральный вуз, и это не мешает ему снимать замечательные фильмы. Я вырос на его работах 90-х годов. Проблемы не с образованием, а с опытом.
- Нет тех, кто мог бы поделиться необходимыми знаниями и дать своевременный совет?
- Дело даже не в этом. Если ты не пишешь статьи, то и не научишься. Если не снимаешь кино - не станешь мастером. А мы не можем снимать его часто, проекты иногда растягиваются на годы. Кино - и художественное, и документальное - это сложное мероприятие, требующее денег. Документалистике, конечно, не нужен штат из сотни людей, но даже пять-десять человек, которые работают над картиной, должны кормить себя или семью, платить ипотеку, пока идёт работа над фильмом. И надо на что-то жить, когда проект закончится, потому что неизвестно, когда будет следующий. Следовательно, опыт рождается мучительно медленно. Киноотрасли у нас в регионе нет, есть кинолюбители, которые в свободное от основной работы время снимают документальное кино…Если им повезёт найти средства, как однажды повезло нашей команде, и мы таки сняли «Быль о белом горностае».
- Есть хоть какие-то перспективы у иркутского кино?
- Каковы шансы, что Керченский мост начали бы возводить, если бы это было не в интересах государства? Ответ очевиден: «керченского моста» в Иркутской области не будет. В мире документальное кино становится всё более могучим и получает поддержку власти, потому что сейчас «документалка» - один из базовых стратегических инструментов влияния на общество. В Америке, в Европе люди даже ходят на неё в кинотеатры и отдают свои деньги. В России же она потеряла своего зрителя. Наверное, его надо воспитывать. Может быть, мы когда-нибудь придём к этому. После некоторых фильмов-расследований всплывали такие громкие скандалы, что в верхних эшелонах власти поняли: документалистика - эффективное крупнокалиберное оружие для воздействия на массы. И на Западе его используют. Например, какому-то городу нужно привлечь к себе туристов, тогда его руководство объявляет конкурс среди кинематографистов на создание фильма, который заставит людей купить билеты и приехать туда. Развитие кино Прибайкалья я связываю с заинтересованностью власти. Но интереса нет, как нет и осознания того, что документалистику можно использовать как инструмент для развития региона. Пока «киношников» у нас воспринимают как хор бабушек или детский ансамбль балалаечников, даже хуже - на тех хоть какие-то деньги выделяют.
- Есть примеры успешного сотрудничества столичных кинематографистов и сибирских. Например, недавно вышедший в прокат фильм «Эластико». Может, такие союзы - один из путей выхода регионального кино из тени?
- Это сложный и непонятный путь. Всё-таки «рулят» в таких случаях москвичи. Они приезжают к нам, снимают то, что им нужно, - возможно, с помощью местных актёров, операторов и режиссёров, и затем уезжают. На развитие нашего кино это абсолютно никак не влияет. «Эластико» - не местная, не бурятская работа, а полноценная московская картина. Думаю, вторая её часть вообще не будет иметь никакой связи с Сибирью. То же самое и с фильмом Ани Матисон «Млечный путь». Да, наши пейзажи или даже знакомые лица промелькнут на больших экранах, но это не поможет иркутским режиссёрам снимать своё кино.
- Значит, новых работ от вас можно в ближайшее время не ждать или какие-то проекты есть в задумке?
- Миллион разных идей. Вопрос в том, как найти финансирование. Скоро, опять же на общественных началах, будем снимать со сценаристом Владиславом Демешковым игровую короткометражку - детское кино. В одной из школ я веду занятия в детской киностудии, в ней мы с ребятами балуемся, снимаем что-нибудь. Вот мне и захотелось снять фильм для детей.
Из «Ворониных» на войну. Георгий Дронов снялся в военном фильме в Иркутске 
«Орган движения они лечили». Как реальная история стала киношедевром 
Разрушенные связи. Создавать кинематограф Приангарья нужно с нуля 
Иркутский кинобум. Сможет ли Приангарье стать фабрикой грёз?